Загадочные существа

Один из подвигов Геракла — путешествие в страну амазонок за поясом царицы Ипполиты. Возвратившись из похода, Геракл отправился в Трою, на которую на этот раз Посейдон «…наслал морское чудовище, приносимое приливом и похищавшее всех встречавшихся на равнине людей». Прорицатель предсказал, что чудовище оставит Трою в покое, если царь Лаомедонт отдаст свою дочь Гесиону ему на съедение. Лаомедонт велел привязать девушку к прибрежной скале и оставить одну. К счастью, Геракл появился вовремя, он убил чудовище и спас Гесиону. Так, во всяком случае, пересказывает греческие мифы автор «Мифологической библиотеки» Аполлодор, живший предположительно в I веке до н. э.

В «Илиаде» Гомера упоминается стена, которую воздвигли троянцы и богиня Афина, чтобы защитить Геракла от морского чудовища. Наконец, совершенно реалистически выглядит приводимое Вергилием (70–19 до н. э.) описание трагедии, происшедшей с Лаокооном накануне падения Трои. К слову сказать, между событием и описанием — многие сотни лет. Очевидно, автор пользовался какими-то не дошедшими до нас источниками.

Лаокоон, что Нептуна жрецом был по жребию избран,

Пред алтарем приносил быка торжественно в жертву.

Вдруг по глади морской, изгибая кольцами тело,

Две огромных змеи (и рассказывать страшно об этом)

К нам с Тенедоса плывут и стремятся к берегу вместе:

Тела верхняя часть поднялась, над зыбями кровавый

Гребень торчит из воды, а хвост огромный влачится,

Влагу взрывая и весь извиваясь волнистым движеньем.

Стонет соленый простор: вот на берег выползли змеи,

Кровью полны и огнем глаза горящие гадов,

Лижет дрожащий язык свистящие страшные пасти.

Мы без кровинки в лице разбежались; змеи же прямо

К Лаокоону ползут и двоих сыновей его, прежде

В страшных объятьях сдавив, оплетают тонкие члены,

Бедную плоть терзают, язвят, разрывают зубами;

К ним отец на помощь спешит, копьем потрясая, —

Гады хватают его и огромными кольцами вяжут,

Дважды вкруг тела его и вкруг горла обвившись

И над головой возвышаясь чешуйчатой шеей.

Тщится он разорвать узлы живые руками,

Яд и черная кровь повязки жреца заливает,

Вопль, повергающий в дрожь, до звезд подъемлет несчастный.

…Оба дракона меж тем ускользают к высокому храму,

Быстро ползут напрямик к твердыне Тритонии грозной,

Чтобы под круглым щитом у ног богини укрыться.

Если сопоставить это описание с рассказами современных очевидцев, отмечается их совпадение во многом.

Так, у Вергилия и у Всеволода Иванова, наиболее подробно описавшего чудовище, фигурируют огромные змеи. «Тела верхняя часть поднялась над зыбями», — пишет Вергилий. Этот же момент выныривания из воды фиксируется и в рассказах В. Иванова и других очевидцев. «Гребень кровавый торчит из воды» — быть может, это «грива»? Змеи плывут «извиваясь волнистым движеньем» — это ли не описания современников? «Терзают бедную плоть» — вспомните страшные раны дельфинов. Есть, правда, один нюанс: вряд ли змея терзает плоть — она душит, заглатывает, но не терзает. Впрочем, удушение тоже зафиксировано — змеи дважды обвиваются вокруг тела и горла. Заключение уже несколько иное: «Оба дракона меж тем ускользают…»

Видимо, эти существа похожи на змей, но не вполне соответствуют нашим представлениям об этих животных.

Гигантский змей или чудовище упоминается в трудах многих других античных авторов — Аристотеля, Сенеки, Плиния, Еврипида. Вот свидетельство Прокопия Кесарийского:

«Тогда же было поймано и то морское чудовище (кит), которое византийцы называли Порфирием. Это чудовище больше пятидесяти лет мучило Византию и прилегающие к ней местности; правда, оно делало это с большими иной раз перерывами. Оно потопило много судов, моряков с многих кораблей оно своим стремительным нападением заставляло теряться и разгоняло их очень далеко.

Император Юстиниан очень заботился поймать это чудовище, но никак не мог сделать это. Как удалось поймать его теперь, сейчас расскажу.