Загадочные сверхвозможности человека

Когда Анне исполнилось девять лет, она тяжело заболела. К счастью Евдокии и ее детей, в это время во II Лючинском наслеге княжил родной брат Евдокии Олоодун Никифор. Никифор привез их всех к себе домой и поселил в своем втором доме. Так они жили три года, но Анна не выздоравливала. Никифор жил в местности Асах-тааччы близко от рода Маарынчы. Однажды Евдокия с плачем обратилась к своему брату с такими словами: «Анна больна шаманской болезнью. Если бы могла оплатить, то пригласила бы шаманов. Ох, жалко мне, что Анну не могу вылечить». Никифор ответил ей так: «Мне тоже очень жаль Анну, она же мне является прямой племянницей. Каких шаманов можно пригласить? А насчет оплаты не беспокойся, я все оплачу». Евдокия радостно ответила брату: «Надо пригласить знаменитого шамана Хаарпа, жителя I Лючинского наслега, который живет в местности Куба Сиэбит, а помощником пригласить сына знаменитого шамана Афанасия Ивана Уллук». Так и сделали.

В огромном доме Никифора камлали великий шаман Хаарпа и его помощник Иван Уллук. Собралось много народу. Камлали с остановками, в течение трех суток. За первую ночь камлания спустились в Нижний Мир, но очень быстро вернулись оттуда обратно. А потом камлали и поднимались в Верхний Мир с девятью остановками.

В конце камлания шаман Хаарпа сказал: «У Анны нет и не будет связи с Нижним миром. Но она будет великой шаманкой, имеющей алгыс всех Верхних Аар Айыы, которые будут очень благосклонны к ней. Она будет очень известной, великой шаманкой, и слава ее разнесется по всему миру. Отныне ее будете называть Удаган Дохсурума. И сейчас, если бы она знала пути-дороги и все секретные алгысы и слова, то могла бы превзойти нас. Такая она сильная, и у нее очень высокое предназначение свыше. Она будет великой целительницей и защитницей своего рода».

Действительно, Анна быстро выздоровела, похорошела и начала шаманить. Появились и женихи, невеста всем отвечала отказом. В скором времени переехали в местность Мастаах на западном берегу озера Алысардаах. Анна с помощью малолетнего брата Николая Холохоно сама построила дом, хотон и все другие постройки для жилья.

Евдокии Олоодун не нравились отказы ее дочери зажиточным и влиятельным женихам, и она начала временами упрекать свою дочь, но Анна молчала. Однажды рассерженная мать накричала на свою дочь, высказала страшные слова: «Как же мы сможем жить без мужчины? Николай еще мальчик. Выйти замуж за хорошего человека – счастье для женщины. Наверное, на тебе женится сын Верхнего Абаасы – демон настоящий!» Анна вздрогнула и увидела, как лицо матери изменилось и стало страшным.

В тот же вечер Анна вышла во двор и сразу услышала какой-то странный небесный звук. Вдруг она увидела спускающегося с неба человека и с испугу хотела вбежать в дом, но человек сразу же оказался перед ней и сказал: «По зову твоей матери я спустился, чтобы жениться на тебе». Голос у него был гнусавый. Анна была физически очень сильной девушкой, она оттолкнула его, но пришелец был крепким, как могучая лиственница. Девушке едва удалось вбежать в дом, пришелец во сне и наяву начал являться к ней.

В это же время близко от них, к богатым людям приехал молодой неженатый шаман Николай Сыгынньах. Чтобы избавиться от небесного пришельца, Анна съездила к Николаю и предложила ему руку и сердце. Николай сразу согласился жениться на красавице. Они поженились и переехали жить в местность между озерами Унаардаах и Унаардаах Бэрэтэ – прекрасное и красивое местечко. Жили богато, держали много скота, местность изобиловала сенокосными угодьями. Хозяева даже держали наемных работников.

Так прожили несколько лет, но детей не было, и они взяли на воспитание приемную дочь. Девочка выросла и начала помогать в хозяйстве. Неожиданно Анна забеременела. Вскоре подошло ей время разрешиться от бремени, они пригласили сына богача Ньу-куу, знаменитого шамана Сонтуорка. Очевидец церемонии, когда шаман Сонтуорка камлал при разрешении Анны, рассказал Иосифу Мальцеву следующее: «Сделали трехножный стол и накрыли черной материей в виде палатки. Анна с трудом разрешилась, Сонтуорка взял родившегося ребенка и сунул в эту палатку. Затем он взял конфеты и, накрошив, положил их в палатку, а из палатки раздавался стук клюва, как будто кто-то ел конфеты».