В середине апреля подошло время праздника богини деторождения Айыысыт. Анна, одевшись, сидела на кровати и была очень бледна. А шаман Сонтуорка, с лицом темнее осенней ночи, сказал такие слова: «Анна, я твоего сына, рожденного от небесного демона, отправляю на воспитание на Небо к его деду и бабушке. Ты посмотри на него через открытую дверь, а потом я с камланием отправлю его». Шаман открыл палаточку и все увидели сидевшего в нем вороненка. Шаман взял его на руки, вывел из дома, посадил на вершине среднего сэргэ лицом к югу и запел кутуруу очень сильным и энергичным голосом. Кутуруу – это специальное ритуальное пение шамана. Затем кутуруу запел его помощник. Так они примерно в течение трех или четырех часов камлали, и вороненок улетел в южную сторону Неба. Затем шаман Сонтуорка с камланием влетел в дом и начал заклинание Духа Огня Хатан Тэмиэрийэ. Потом он лечил Анну, проводил древний ритуал домм и говорил ей: «Хотя ты по назначению выше меня, но мне удалось вылечить тебя».
Впоследствии, когда Анна лечила тяжелые болезни и травмы, она при камлании обязательно вызывала своего сына-Ворона. Она высасывала болезни, инородные тела из организма человека. Вот это я считаю главным феноменом Анны. В Америке высасывание различных болезней и инородных тел практиковала Эсси Пэриш. Врачи поддерживали ее, присылали к ней своих больных и с большой любовью называли ее «высасывающий доктор». Эсси Пэриш, высосав болезнь, любила всегда показывать ее в натуре людям. Точно так же поступала и Анна. Она спасала людей с застрявшей в пищеводе костью и т, д. Чтобы быть более убедительным, приведу два примера, как Анна высосала кость, застрявшую в пищеводе человека.
Однажды у матери ставшего позже известным деятелем советской власти и одного из первых революционеров-якутов С. Ф. Гоголева, у Акулины Алексеевны Гоголевой нечаянно в пищеводе застряла большая рыбья кость. Акулина была при смерти, когда Анна приехала к ней. Осмотрев ее, Анна сказала: «Что ты, сестра моя замедлила, надо было сразу за мной прислать. Кость сидит у тебя очень крепко, почернела, еще загноилась… Ну что, я не буду великой шаманкой Анной, если ты умрешь, если не смогу тебя вылечить. А теперь готовься, я начинаю лечить!» И начала высасывать у Акулины через спину, но ничего не вышло. Анна сказала: «Кость слишком крепко сидит, не выходит», – и, помрачнев лицом, издала крик ворона и с плачем начала высасывать через грудь. С криком удачи и радости Анна высосала почерневшую рыбью кость с кровью и с гноем. Затем из сумки вытащила полую кость стерха и начала высасывать через нее. Вышло много почерневшей крови и гноя. Все вычистив спиртом, она сказала Акулине: «Вот кость я оставляю тебе на память. Теперь все определит твоя судьба свыше. В течение семи дней понемножку будешь пить чистое топленое масло. Затем, если пойдешь на улучшение, будешь пить в течение семи дней еще кипяченое молоко. Но и масло, и молоко должны быть только теплые, а не горячие. Если не пойдет нагноение, перейдешь на кашу дальше через десять дней постепенно перейдешь на негустые свежие сливки. На более грубую пищу перейдешь только через девяносто девять дней или, точнее, через сто двадцать три дня после лечения, но мясо, рыбу, горячие и холодные блюда будешь есть только через год».
Анна оставалась с Акулиной, пока она соблюдала очень тонкую диету, и уехала домой только тогда, когда убедилась, что больная выздоравливает. Акулина дожила до глубокой старости и всегда была благодарна своей тетушке Анне.
Однажды случилось несчастье с ревкомовцем Каратаевым. Половина берцовой кости зайца застряла у него в пищеводе. Сразу вызвали Анну, уже пожилую женщину. Она, покамлав, высосала через грудь пациента большую кость и, объяснив диету, сказала: «Какой ты бедовый, разве человек может глотать такую кость! Ты ведь не медведь или волк, как я вижу», – и дала ему высосанную кость на память.
Вот яркие примеры бесследных операций, которые как редкие, яркие явления, имели место в практике великих шаманов. Мне лично не нравится, когда неосведомленные люди пишут о том, как шаман лизнул языком докрасна горячий металл или принесенный с улицы зимой мерзлой пешней проткнул свой живот и потом лизнул сало, которое прилипло к пешне и т, д. Это все фокусы, и ничто иное. Такие фокусы сможет сделать любой фокусник, лишь бы была творческая выдумка. Если вы думаете, что это делают по-настоящему, или вы думаете, что у шамана особое неуязвимое тело, то вы глубоко ошибаетесь. Такие вещи делаются только для публики, и они нисколько не возвышают шамана. Такие описания вредны, они отвлекают исследователей от основных вопросов шаманизма.