Загадочный Чонрэй

На Лоссайском архипелаге свою письменность так и не изобрели – дикарям и пиратам она была не к чему. Лишь пару столетий назад островитяне прекратили разбойничьи набеги и взялись за торговлю. Впрочем, и сейчас немало лоссайских кораблей ходили под пиратскими флагами, да и некоторые купцы, завидев слабую добычу, не брезговали взяться за сабли.

Для своих нужд лоссайцы приспособили чонрэйскую письменность. Но то, что в Чонрэе было слогом, состоящим из двух-четырёх букв, то у островитян стало словом, а иногда и целым предложением… Неудивительно, что от попыток выучить лоссайский у меня голова шла кругом.

В Союзе княжеств и Тиллине письменность, по сути, была одна – алфавит отличался лишь написанием нескольких букв, но на этом, разумеется, различия языков не исчерпывались – иная фонетика, другая грамматика… В самом Союзе насчитывалось пять диалектов – по числу княжеств. Хотя относительно недавно их было шесть, да и на юге материка существовала ещё пара государств. Но Тиллин явно решил последовать примеру Чонрэя – сначала поработил слабых соседей, а затем покусился на враждующие между собой северные княжества.

Велецкое княжество пало пятьдесят лет назад. Из правящей семьи удалось спастись лишь княгине с малолетним сыном, которые нашли укрытие в Лесецке. Та война объединила северян, и все последующие походы тиллинцев оборачивались неудачами. Да только земли Велецкого княжества было уже не вернуть, и у моего отца не осталось иного выбора, как принести присягу Норлесскому князю, а потом положить свою жизнь в войне с Тиллином, когда тот напал на его новую родину.

Я тоже собиралась последовать примеру отца, да не вышло… Когда на престол взошёл новый великий князь, я отчётливо поняла, что меня либо лишат дара и выдадут замуж, либо упокоят вечным сном в родовой усыпальнице. В одном не сомневалась – магом мне не стать. Девушке с такой родословной, к тому же одной из лучших учениц академии, никто не разрешит жить по собственному разумению. У меня оставалось лишь два пути. Или затаиться – отказаться от родового имени и возможности изучать искусство управления энергетическими потоками, или отправиться в далёкий и загадочный Чонрэй.

Губы невольно дёрнулись в горькой улыбке. Я дважды княжна, вот только одного княжества уже не существует, а во втором сменился правящий род. Теперь я сирота, за которую некому заступиться, да и средств к существованию у меня почти не осталось…

В дверь тихонько постучали. Затем, не дождавшись ответа, ещё раз.

Пересилив себя, я выбралась из тёплой постели и подошла к двери. В коридоре стояла пухленькая чонрэйка, закутанная в пушистый розовый халат.

– Чаю выпить не хочешь? – опередила меня с вопросом Маина.

– Приглашаешь в гости? – на всякий случай уточнила я.

Девушка кивнула.

Сил идти куда-то не было – больше всего хотелось закрыть глаза и рухнуть в объятия сна. Но в моём положении, когда по-дружески приглашают в гости, отказываться не следовало, да и любопытство полдня не давало покоя. А потому я подхватила с кровати тёплый плед и направилась за однокурсницей.

Комната Маины и Хойи почти не отличалась от нашей с Синой – та же планировка, та же казённая мебель. Разница лишь в деталях: у окна стоял низенький столик, заставленный вазочками с печеньем и конфетами, на самом окне висели шторы с нежным рисунком, на кроватях – ворох подушек, а на стенах – множество акварелей.

– Это Хойя рисует, – заметив мой взгляд, пояснила Маина.

– Красиво.

Хойя хмуро кивнула. Поджав под себя ноги, она сидела на кровати.

Я не покривила душой, Тин-Хойя и правда рисовала хорошо – её пейзажи хотелось рассматривать, ими хотелось любоваться. Вот маленький мальчик поднимается по ступеням древнего храма. Вот ветка цветущей сливы отражается в воде. Вот рассвет над горами… Но больше всего было пейзажей городских улиц – как широких и парадных, так и узких, где обшарпанные дома тесно жались друг к другу и громоздились один на другой.

– Очень красиво… – повторила я.

– Да ты не стой. Присаживайся, – засуетилась Маина. – Угощайся.

Закутавшись в плед, я присела на стул.

– Будешь? – гостеприимная чонрэйка указала на небольшой графин из тёмного стекла, который стоял на низеньком столике.

Тин-Хойя предупреждающе шикнула на подругу, а потом, поморщившись, отвела взгляд.

– А что это? – спросила я.

Маина протянула мне графин. Приподняв крышку, я вдохнула густой тягучий аромат: мёд, травы… и алкоголь. Определённо, алкоголь.

– А можно?

Однако вопрос – глупее не придумаешь.

– Можно, если ты нас коменданту не сдашь, – процедила Хойя.

Врождённая паранойя настойчиво требовала отказаться от угощения. Вот только если бы девушки хотели меня подставить, то принесли бы графин с настойкой в мою комнату, а не пригласили к себе.

– Так мы же в лечебных целях, – улыбнулась Маина. – Но чай тоже есть. Кстати, можно эту настойку в чай добавить.

– Тогда мне лучше в чай, – в ответ улыбнулась я, возвращая графин хозяйке.

– Спасибо, что не выдала Марка, – неожиданно сказала Хойя. – И что не дала ему убить Вэйна.

– Спасибо, что предупредили.