Загадочный Шекспир

Несмотря на все свои недостатки, биография Роу остается актуальной и читаемой. Существует современная тенденция пренебрегать ранними биографами как распространителями неподтвержденных анекдотов и сплетен. Это выглядит слишком надменным представлением об авторах, во времени и культурном контексте гораздо более близких к Шекспиру по сравнению с нами; эти авторы просто знали вещи, которые теперь кропотливо разыскиваются в древних архивах ради их нового открытия. Д-р Джонсон обращает внимание на этот момент, когда описывает «Сведения» Роу как «жизнеописание автора, предложенное традицией, на тот момент почти иссякшей». Это то, что ценится триста лет спустя, — своевременное вмешательство Роу, сохранившего ощущение от Шекспира-человека и некоторые детали его биографии, которые в противном случае могли бы потеряться навсегда.

Клас Янсзон Висхер. Театр «Глобус». Фрагмент панорамы Лондона.

Некоторые сведения о жизни г-на Уильяма Шекспира

Фронтиспис Первого фолио, 1623, с портретом работы Мартина Друшаута

Передавая последующим поколениям некоторые сведения о великих мужах, особенно тех из них, кто прославился острым умом и умениями, показывая труды этих мужей, мы приносим им подобие дани уважения, соответствующей их памяти. Именно поэтому мы видим, как трепетно некоторые люди относятся к открытию любых мелких свидетельств, связанных с личной историей славных людей прошлого, с их семьями, с общими случайностями их жизни, и даже их фигура, склад характера и черты лица становятся предметом пристального изучения. Какой бы мелочной не могла показаться такая любознательность, она, конечно, очень естественна; и мы вряд ли будем довольны рассказом о каком-то замечательном человеке, если в нем не будут описаны подробности вплоть до тех самых одежд, которые он носит. Если говорить о писателях, то знания об авторе иногда могут дать лучшее понимание его книги: и хотя произведения г-на Шекспира могут показаться многим не нуждающимися в комментариях, все же мне кажется, что некоторые сведения о самом человеке, сопровождающие издание его трудов, не могут показаться неуместными.

Он был сыном г-на Джона Шекспира и родился в Стратфорде-на-Эйвоне, в Уорикшире, в апреле 1564 года. Члены его семьи, как показывают метрические книги и казенные документы, касающиеся этого города, были там на хорошем счету и именуются в бумагах господами. Его отец, уважаемый торговец шерстью, имел такую большую семью — всего у него было десять детей, — что, хотя Уильям и был его старшим сыном, он не смог дать ему лучшего образования, чем познакомить с собственным ремеслом. Он обучал сына в бесплатной школе, где тот, вероятно, приобрел небольшие познания в латыни, применявшиеся им мастерски: однако стесненность обстоятельств и нужда в его помощи дома вынудили отца отозвать его из школы и, к несчастью, помешали дальнейшему освоению этого языка. Без сомнения, он не знал трудов античных поэтов, что подтверждается не только указанным выше обстоятельством, но и самими его произведениями, в которых нет ничего похожего на подражание им; утонченность его вкуса и природные наклонности его собственного великого [6]гения, равного, если не превосходящего некоторых лучших среди них, несомненно, привели бы его к чтению и изучению их трудов с таким большим рвением, что некоторые из их возвышенных образов легко проникли бы в его собственные тексты и смешались бы с ними. Поэтому отсутствие у него хотя бы некоторого копирования древних авторов может служить подтверждением, что он никогда их не читал. О том, было ли незнание античных писателей его недостатком, можно поспорить. Это не исключено, ибо знакомство с ними могло бы способствовать его большей состоятельности, однако сообразность древним и уважение к ним, сопровождавшие бы эту состоятельность, могли бы сдержать часть той страсти, порывистости и в целом той прекрасной эксцентричности, которые мы ценим у Шекспира: и мне кажется, нам более приятны те мысли, совершенно новые и необычные, которыми так щедро одаривала поэта его собственная фантазия, нежели если бы он создал лучшие отрывки из греческих и латинских поэтов, причем в самой приятной манере, доступной мэтру английского языка. Какие-то познания в латыни у него, без сомнения, были; насколько же они были глубоки, можно увидеть там и сям в его пьесах: в «Бесплодных усилиях любви» Педант цитирует Мантуанца; а в «Тите Андронике», один из готских князей после слов[7][8]

Integer vitæ scelerisque purus
Non eget Mauri jaculis nec arcu