Загляни ко мне на Рагнарёк

— Спасите моего ребенка. Бальдр — мой сын.

— Да? — удивился Данил. — А почему вы раньше не говорили?

— Я думал, что вы легче соблазнитесь спасти целый мир, чем одного беспомощного юношу, — сказал Один. — Вообще-то все знают, что Бальдр мой сын, а моя жена Фригг — его мама. А про Рагнарёк все правда, я не врал вам. Просто Рагнарёк когда еще наступит, а Бальдра нет уже сейчас…

— Ну прямо бразильский сериал, — проворчал Данил. — Ладно, прицеливайтесь в прошлое или чего вы там собираетесь делать. Пойдем спасать.

«Что-то не так, — подумал Влад. — Всемогущий Один умоляет двух мальчиков спасти его сына? Впрочем, он говорил, что бог не может изменить свою судьбу…»

Один вызвал Биврест, потом долго возился с настройкой и наводкой.

— Идите, — наконец сказал он. — Вы попадете прямо в тот момент, когда Фригг подходит к кустику омелы.

Ребята уже привычно зашагали по мосту.

— Что-то он дрожит, — сказал Данька. — Эй, имей совесть! Биврест! Я Одину пожалуюсь! Мы же свалимся, если ты будешь так дергаться!

— А при чем тут я? — огрызнулся тот. — Чуть что — Биврест, Биврест… лапают грязными руками все, кому не лень. И даже нечищенными зубами лапают… или зубают? Вот сейчас Локи куда-то двигает мой конец — тот, что упирается в Вальхаллу.

— Скорее! — скомандовал Данька. — Бежим!

Но бежать по радуге очень неудобно. Ребята опоздали. Сверху они еще видели, как рыжий кот, надсаживаясь, ухватил зубами конец моста и тянет его в другую точку времени и пространства. Мост был тяжел даже для бога. Локи сдвинул его совсем на чуть-чуть. Но и этого хватило. Спрыгнув с моста, ребята увидели спину удаляющейся Фригг. Она уже попыталась переговорить с омелой, махнула на нее рукой и ушла. А Локи, возясь с радугой, заодно подслушал разговор богини и омелы. Ребята опоздали.

— Ну и ладно, — сказал Данька. — Не судьба. Впрочем, есть выход. Омела совсем маленькая, выдрать ее — и дело с концом. Сорвать с дуба, сломать прутья, сжечь…

Он подошел к дубу, посмотрел на тоненькие росточки.

— Вообще легко, — радостно сказал он. — Все оборву в минуту — и Бальдр останется жив. И Рагнарёк не наступит.

Он поднял руку.

— Подожди, — схватил его за рукав Влад. — Не ломай, она такая маленькая…

— Ну, поставишь в вазу… тьфу, опять ваза… в стакан какой-нибудь, будешь любоваться на букетик, — фыркнул Данил и опять потянулся к тоненьким росточкам. Омела потерлась о его ладонь листочками. Влад стукнул Данила по руке:

— Подожди минуту. Я с ней поговорю. Я уговорю дать клятву.

— Ага, у самой богини, жены Одина, не вышло, а ты уговоришь, — поморщился Данил, потирая руку. — И чего дерешься… из-за веника какого-то новорожденного…

Влад погладил листочки. Те доверчиво потянулись навстречу.

— Ты уже большая девочка, — строго сказал Влад.

— Агу-агу, — заулыбалась омелочка.

— Ты должна поклясться, что не причинишь вреда Бальдру, — продолжил Влад. — А то вот этот злой дядя Данил тебя оборвет и бросит!

— Бух! — радостно прокомментировала омелочка.

— Сам злой дядя! — обиделся Данил. — А я положительный герой! Вот! Ты же видишь, она ничего не понимает, вообще безмозглая.

— Дядя бяка, — надулась омелочка.

— Точно, — согласился Влад. — Жуткая бяка. Вот видишь, умничка, ты все понимаешь. Ладно, давай снова. Кто такой Бальдр, знаешь?

— Неть, — развела листочками омелочка. — Ням-ням?

Данька фыркнул:

— А подать-ка мне на ужин бальдрятину в томатном соусе!

— Нет, Бальдров не едят, — сказал Влад. — Как-то не принято есть богов. С ним… э-э… с ним играют… в куклы, в мячики, в машинки.

— Бух? — удивилась омела, услышав незнакомые слова. — Агу? Или не агу?

— Немножко агу, но совсем чуть-чуть, — серьезно объяснил Влад. — И немножко бух, особенно мячик. Но если куклой или машинкой бросить, то тоже бух будет. И даже бабах.

— Бабах! — обрадовалась омела. — Дай!

— Я тебе дам мячик и машинку, — сказал Влад. — Машинка знаешь что такое? Такая… э-э… корова с колесами и без рогов.

Омела замерла, потрясенная чудесной картиной.

— Некоторые дети машину называют «биби» или «бибика», — продолжил Влад. — Я сам так называл, когда маленький был. Так вот. Я тебе дам мячик-бух-бабах и машинку-бибику. А куклу не дам, потому что у нас в доме кукол отродясь не водилось.

— Кух… кук… — омела пыталась выучить новое слово.

— Даже и не старайся, не учи, совершенно дурацкая игрушка, — возразил Влад. — Ни колес, ни гвоздей, не стреляет, не взрывается… ее в тряпочку заворачивают и укачивают.

— Уа-уа… — мечтательно протянула омела.

— И зачем тебе уа? Лучше бух и бабах, — пожал плечами Влад. — Так вот, я тебе дам мячик бух и бибику, если ты не будешь обижать Бальдра. Не коли Бальдра веточками, понятно? А чтобы не перепутала, где Бальдр, где не Бальдр, лучше никого не коли, поняла?

— Дя… — неуверенно сказала омела и завязала узелки на концах прутиков. Теперь кончики были тупые и даже округлые. Проткнуть ими Бальдра не было ни малейшей возможности.

— Она все поняла! — обрадовался Влад. — Маленькая, а умная! Теперь остались формальности. Омела, ты клянешься не причинять вреда Бальдру?

— Дя! — весело сказала омела. — Дай биби.