Заглянувший в центр циклона, или Джон Лилли в поисках сущности

Возникают видения, напоминающие галлюцинации. Это могут быть знакомые образы, но часто — совершенно неожиданные, странные, причудливые. Слышатся различные звуки, голоса.

Человека в «ванне» посещают творческие озарения. Ему удивительно легко думается, играючи устанавливаются связи между самыми отдаленными явлениями, понятиями; раскрепощается фантазия, открываются глубины памяти, подсознания… Все это напоминает ту неограниченную свободу, которую мы иногда испытываем во сне; однако это не сон. Ум ясен, восприятия отчетливы, надолго врезаются в память (сновидения же легко забываются). Правда, впечатления не всегда приятные. Но для пытливого ума, одержимого жаждой новых идей, нового опыта, это — не препятствие.

Лилли надолго «заболел» изоляционной ванной. Он провел там многие часы — размышлял, сопоставлял, делал выводы. Здесь он окончательно сформулировал гипотезу о мозге человека и животного как природном биокомпьютере со сложными связями и переключениями, продуцирующем мысль и сознание.

Работая с дельфинами, он пришел у выводу, что их «биокомпьютер» не менее сложен и совершенен, чем человеческий, и пытался найти пути установления информационного взаимодействия человеческого сознания с «нечеловеческим разумом» дельфинов; но в конце концов был вынужден заключить, что человек пока не готов к контакту с иными формами сознания, — для этого надо пройти длительный путь совершенствования, обучения. А такому обучению, в чем Лилли не сомневался, способствуют его занятия в ванне.

Там, в ванне, ему довелось испытать много необычного: путешествия в пространстве и времени, посещение «иных миров», беседы с неземными существами, трудно переводимые на обычный язык… Время от времени являлись ему некие «Сущности». Впоследствии это понятие стало одним из ключевых в философской системе Лилли.

В детстве и юности Джон, имевший слабое здоровье, иногда терял сознание. В такие моменты перед его внутренним взором возникало нечто едва уловимое, бестелесное и вместе с тем бесконечно близкое, участливое к нему. Он называл это «нечто» своим ангелом-хранителем. Хотя позднее он разочаровался в христианском учении и утратил веру в Бога, но смутное представление о ком-то или чем-то, незримо сопровождающем его, осталось. В особом состоянии, на грани смерти, когда душа расстается с телом, — в эти моменты «он» или «оно» обнаруживает свое присутствие. Как-то раз, повествует Лилли в одной из своих книг, — когда маленький Джон лежал тяжело больной, появилось «нечто» и позвало его последовать за собой, покинуть этот мир и присоединиться к другим бестелесным «Сущностям». Мальчик отвечал, что ему жалко покидать этот мир, где его ждут во дворе товарищи по играм, его собака Джеми… «Что же, выбор за тобой, сказала Сущность. — Ты можешь уйти со мной или остаться здесь». — «А ты останешься здесь или уйдешь?» — «Я буду с тобой всегда, пока ты веришь, что можешь встретиться со мной». — И Сущность осталась с ним.

С той поры Джон вырос, возмужал, им овладела страсть к науке. Для детской наивной веры не осталось места в мировоззрении ученого-естественника, она потускнела, отступила в туманную область «того, что было когда-то». И вот теперь, в зрелые годы, оказавшись в довольно необычном для взрослого человека месте — в затемненном сосуде с тепловатой водой, напоминавшем теплую материнскую утробу[3], занимаясь этими странными опытами, в которых душа покидает тело и блуждает по неведомым мирам, — он вновь встретил тот самый, давно забытый образ…

Ангел-хранитель? Но теперь ученый, в отличие от ребенка, по-иному строит картину мира. Призрачным бестелесным формам, во множестве встречавшимся в его удивительных путешествиях, он дает единое название: Сущности.