Загнанный (СИ)

— Разумеется. А я дам инструкции господину Тараканову, — и негр вышел из помещения.

Тараканова он нашел в мезонине, у пулемёта.

— По всей видимости, механизм исправен. Сейчас я опробую его в действии, — он распахнул окно, пододвинул стол, и, водрузив пулемет на него, прицелился, и дал короткую очередь. — Работает.

— Отлично. А теперь к делу. Владимир Ильич с женой и сестрой отправляются в Петроград, поднимать революционных матросов на борьбу с изменой. Ваша задача: отражать попытки захвата резиденции в течение семи дней, после чего мелкими группами пробираться в Петроград. Если к тому времени измена не будет побеждена, устраивайтесь работать на железную дорогу, соблюдайте строжайшую конспирацию, не проявляйте активности. В нужное время вас призовут.

— Неделю продержаться против артиллерии мы не сможем, — твердо сказал Тараканов.

— Мы установили девиатор, — успокоил его негр.

— Девиатор?

— Новейшая научная разработка. Он будет отклонять траекторию пуль и снарядов. Ни один снаряд не попадет в здание при выстреле с расстояния в версту. А ближе вы их не подпустите.

— Не подпустим, — согласился Тараканов, и погладил пулемёт.

— С мясными штурмами вы справитесь, заодно и пополните боезапас.

— Мясными штурмами?

— Штыковой атакой.

— О да, справимся, — и Тараканов опять погладил пулемёт.

Глава 7

20 января 1924 года, ночь

Наш паровоз, вперёд лети!

— Не представляю, как мы все поместимся, — Ленин с сомнением смотрел на автомобиль.

«Студебекер» тихо урчал мотором, словно кот на лавке в теплом доме.

А тепла-то и нет никакого. Минус тридцать, по Реомюру, подумал Ильич.

— Тридцать градуса мороза, — словно подслушав его мысли, радостно сказал шофер. — По Реомюру, конечно. А по Фаренгейту так все тридцать пять, а по Цельсию еще больше!

— Так вы считаете, что мы поместимся? — повторил вопрос Ленин. — Все трое?

— О, разумеется, разумеется. Со всевозможным комфортом. Машина внутри куда просторнее, чем кажется, — шофер погладил черное лаковое крыло автомобиля.

Из дома вышли Надежда Константиновна и Мария Ильинична. Каждая держала в руке небольшой саквояж: лишнего решили не брать, доктор Магель уверил, что в том нет нужды, в Гельсингфорсе к их услугам будут вполне европейские магазины.

— Что-то вы закопались, — недовольно сказал Ильич. Промёрз, но забираться внутрь автомобиля одному не хотелось.

— Не на пикник едем, Володичка, — отрезала Надежда Константиновна. — Дело серьезное, знаешь ли.

Мария же только покраснела — то ли от мороза, то ли от резкости Наденьки. Изменилась Наденька. Прежде не посмела бы перечить, а теперь вот смеет.

— Извольте садиться, — сказал шофер.

Турок выскочил из салона:

— Прошу заходить, скоро-скоро будет ехать, — сказал он на скверном русском языке.

Внутри и в самом деле оказалось просторно. И тепло, даже жарко, пришлось расстегнуть овчинный тулупчик, который он надел и для тепла, и для конспирации.

Сквозь окошко он разглядел, как на крыльце негр отдает последние распоряжения Тараканову, то есть теперь уже Жукову. Послушался его бывший унтер, и взял короткий и запоминающийся псевдоним. Это Ильичу понравилось. Ленин, Жуков… А Кобу мы прибьём во благовремение. Непременно прибьём.

Наконец, вышел и доктор. Вместе с негром они подошли к машине, но сели не в пассажирский салон, а впереди, за загородкой, вместе с шофёром. Оказывается, и рядом с шофёром места больше, чем кажется.

— Готовы? — спросил шофер. Говорил он, верно, в переговорную трубу, но голос звучал громко и сочно.

— Готовы, — ответил Ильич в пространство.

— Вот и отлично. Ну, милые, тронулись!

— Милые? Что за фамильярность? — пробурчал Ильич.

— Это он не нам, это он машине — сказала Наденька.

— Машине?

— Прежде Селифан был кучером, управлялся с тройкой, вот и привык, — пояснила Мария. Оказывается, они с кучером накоротке! Это хорошо, это правильно.

Он всё ждал, когда же машина поедет — но оказалось, что они уже едут. Ход был плавным до чрезвычайности, так плывет лодка под парусом в тихую погоду во Волге. Давненько он не был на Волге…

Он откинулся на сидение — диван, кожаный диван, с прекрасными подушками, и с запахом свежекупленной очень дорогой вещи. Новый «Рольс-Ройс» в первые месяцы пах примерно так же. Но не умеют, не умеют товарищи ухаживать за иностранной техникой, всё больше кирпичом да кирпичом.

Турок сидел рядом с ним, как изваяние. Охрана? Вид у турка был воинственный, но спокойный.

Наденька и сестра сидели на диванчике напротив, довольно свободно, сидели, держа саквояжи на коленях, хотя и место было и рядом, и на чистейшем, устланном ковром полу. Но нет, не хотят выпустить из рук, глубоко сидят в людях частнособственнические инстинкты.

Товарищ Ленин

Наступит время

Нас поведет

В последний бой

тянул заунывно шофер, пока негр не прикрикнул на него:

— Не кощунствуй! Или снова будешь сдавать экзамены — кто и когда поведет нас в последний бой.