Загон

— Господи, Стас, что у тебя с голосом? — удивленно спросил Влад, наш юрист, первым схвативший трубку.

— Влад, привет. Ничего особенного, просто не могу сильно открывать рот. — Я в двух словах поведал ему о своих неприятностях.

— Что же это такое, старина! — Влад был явно под впечатлением от моего рассказа. — Вот уж вправду не везет — так не везет. — Кстати, а нога-то как?

— Немного побаливает. — Вчерашнее длительное время, проведенное на своих «троих», не могло не сказаться. Я уже с утра сильно хромал, передвигаясь по квартире. — Влад, спасибо за заботу, конечно, но меня завтра еще не будет полдня, мне нужно попасть к двум врачам, продемонстрировать им ногу и челюсть. Так, что я сейчас …..

Влад не дал мне договорить:

— Старик, и думать не смей приезжать. Тебе нужно поставить себя на ноги. Ничего горящего в офисе нет, а будут вопросы — есть телефон. Поправляйся.

Одним словом, мой верный сотрудник и служитель Фемиды Влад решительно взял бразды правления в свои руки, и заверил меня, что со всем справится один, а мне нужно отлежаться и привести себя в порядок.

Признаться, я был этому несказанно рад, ибо чувствовал себя очень плохо. Снова подскочила температура, ломило кости, болела, казалось, каждая клеточка моего тела. Я принял таблетки, завернулся в плед и провалился не то в глубокий сон, не то в болезненное забытье. Из этого транса меня вывел звонок Татьяны.

— Как ты? — в ее голосе слышалась неподдельная тревога.

Все-таки хорошая она. И чего я, дурак такой, не смог её полюбить. Был бы сейчас в шоколаде.

— Спасибо, Танюш. Вот, немного поспал, вроде стало лучше.

— Лекарства пить не забываешь?

— Ну, конечно, нет.

— И молодец. Завтра обязательно приди показаться. Часикам к двум, сможешь?

— Постараюсь. Как там Катюха?

— Нормально. Беспокоится за тебя, рвется ухаживать.

Я улыбнулся, представив себе серьезную рожицу дочери, несущую мне на подносе еду.

— Передавай ей привет. Скажи, что скоро приеду.

— Обязательно. Ладно, пока, до завтра.

Я положил трубку и медленно встал с дивана. Температуры, кажется, не было, нужно было поскорее воспользоваться этим обстоятельством, и сходить в магазин за пропитанием. Похоже, я возвращался к жизни и желудок скулил от голода.

Продуктовый находился в соседнем доме, но и такое незначительное расстояние я преодолел с трудом. В магазине брал только самое необходимое, чтобы не так тяжело было нести, но все равно набралось изрядно. Молоденькая, размалеванная кассирша, не глядя на меня, пробивала товар, отработанными движениями забирала предметы с движущейся ленты, и меланхолически перекладывала их в металлический лоток. Когда все покупки были отсканированы, она подняла на меня отсутствующий взгляд и четко проартикулировала:

— Одна тысяча сто пятьдесят три рубля двадцать копеек.

Я полез в задний карман брюк, куда выходя из дома, положил две бумажки по тысячи рублей, но к своему удивлению ничего не обнаружил. Я порылся в другом кармане, но с тем же результатом. Тогда я стал нервно шарить по карманам куртки, но чертовых денег не было нигде. Лицо кассирши оставалось бесстрастным, но где-то в уголках глаз просыпалось легкое презрение. Когда все карманы были осмотрены по нескольку раз, мне, наконец, пришлось признать, что денег при мне нет.

— Деньги куда-то подевались, — смущенно сказал я, не зная, что делать.

— Прекрасно, — выдавила из себя девица за кассой. — И что мне с этим прикажете делать? — она указала на гору пробитых продуктов.

— Не знаю… — я и правда не знал, что теперь делать. Мне было стыдно, неловко, я плохо себя чувствовал. Народ в очереди начинал терять терпение, но вдруг за моей спиной раздался знакомый голос:

— Стасик, что-то случилось?

Я обернулся и увидел свою соседку.

— Софья Андреевна! — я воскликнул так громко, и так много чувств было в моем возгласе, что, кажется, все присутствующие в магазине обернулись в мою сторону. — У вас случайно не найдется тысячи двухсот рублей? Я, кажется, деньги потерял.

— Что ты, голубчик, такая сумма! — соседка начала рыться в своей безразмерно огромной сумке. — Вот только триста рублей. А как же это ты мог потерять-то? Может, украли? Наверняка украли! В этом магазине всегда крадут!

Она с вызовом уставилась на размалеванную кассиршу, но та уже тоже начинала психовать.

— Мужчина, вы платить будете? — визгливым голосом вопросила она.

— Извините, мне неловко, но придется взять только самое необходимое, на триста рублей.

Кассирша обреченно вздохнула, раздраженно нажала кнопку вызова контролера и, когда тот подошел, начали сообща что-то химичить с кассой. Я же тем временем отобрал те из продуктов, которые счел самыми нужными, при этом постоянно подсчитывая их стоимость, сбиваясь и начиная сначала. Народ негодовал, громко возмущался, называл меня растяпой, и это было лишь самое мягкое выражение в мой адрес.