Загонная охота

Все повернулись туда и уставились на Сочинца. Выглядел наш лидер откровенно хреново. На ногах стоял неуверенно, а волосы на голове спеклись в кровавый колтун. Однако взгляд оставался ясным.

— Как лидер пока ещё этого посёлка… Советую всем собраться и уходить. Кострома, где Дунай?

— Придурков с разбитой головой я в свою капсулу не оттаскивала! — сообщила девушка.

— Хорошо… Вано, Кострома, Пилигрим, Чем… Ну и кто ещё захочет… Надо поговорить! — Сочинец развернулся и, держась за голову, пошёл к Алтарю.

Я бы с ним разговаривать не стал. Совсем бы не стал. Но остальные пошли. А я-то давно передумал уходить в гордом одиночестве. И поэтому тоже пошёл. Послушаю, что Сочинец скажет, и тогда решу: простить или послать.

В конце концов, никто из нас не застрахован от ошибок. Особенно, когда всё вокруг так стремительно меняется. А ведь какие были планы на мирную жизнь, а?..

Глава 17. Ваще чот без выхода

Дневник Листова И.А.

День двадцатый. Последний совет…

— Вано, я хотел бы сейчас, перед всеми, принести тебе извинения, — Сочинец как-то необычно начал это совещание.

Нельзя же сразу с меня начинать! Я же пугаюсь, блин!..

— Я приношу извинения за себя. За то, что не увидел ситуацию с Владом и Дмитрием, не обратил внимания и пустил на самотёк. Ну а ещё приношу извинения за Дуная и его поведение, — Сочинец дотронулся до головы и поморщился. — Он бы и сам принёс, но, к сожалению, пока не может.

— Думаешь, проблема в извинениях? — уточнил я.

— Нет, думаю, извинения больше нужны мне, чем тебе… — Сочинец через боль заставил себя улыбнуться. — Ну и если тебя это успокоит: да, ты молодец, Вано. И ты был прав, а мы неправы. Уходить надо было сразу…

— Ахренеть! Это так работает, да? — возмущённо возопила Кострома. — Даёшь по тыковке, и сразу оппонент признаёт неправоту?!

— Да всё нормалёк! Реально рабочий способ! — подал голос Мелкий из-за спин «советников».

Состав в этот раз был из «старичков». Я, Кострома, Ром, Маша и Чемодан. А ещё Пилигрим и Настя с Мишей, которых наши новички попросили себя представлять.

Ну и трое из новоприбывших беженцев.

Первой стоило бы отметить суровую даму лет тридцати от роду. Невысокая, не больше ста семидесяти сантиметров, зато плотная. Именно плотная и крепкая, а не толстая. Видел я, как она охаживала дубинкой бестий… Убила немногих, но после знакомства с ней большинство зверей даже не пыталось штурмовать её участок.

Второй — совсем молодой парень, лет двадцати трёх. При этом серьёзный, молчаливый и со сбитыми костяшками. Сразу видно — своё лидерство в группе он утвердил и утверждает. Причём, активно и без соплей.

Третий — интеллигентного вида мужчина. Телосложение худощавое, но ведёт себя при этом спокойно, уверенно. И видно, что пользуется уважением — даже среди других лидеров. Если он что-то говорил, двое остальных его внимательно слушали.

Откуда тут Мелкий? За спинами нового совета (что-то часто состав тасуется, да?) сидело достаточно людей из всех группировок, собравшихся на плоскогорье. Вот тут-то и затесался наш непоседливый гопник.

— Так, а ну завалил! И поперёк старших не лезь! — рявкнула Кострома.

— Понял-понял, тёть Кострома! — немедленно отозвался тот, выставив руки ладошками вперёд.

Вообще-то я не знал, сколько ему лет. Может быть, двадцать. Может, двадцать пять. А может, и все тридцать пять — вдруг он исключение в рядах колонистов? Сам Мелкий не рассказывал. А внешность у него такая, что не разберёшь. Но, видимо, старшинство он воспринимал не по возрасту. А так же, как и сама Кострома — по заслугам.

— Признаюсь, я сглупил. Почему-то думал, что смогу уговорить Влада остановиться! — продолжил Сочинец. — Ну, как видишь, ошибся снова… Но если бы не получилось уговорить, я бы ушёл с вами.

— Во как… — кто сказал это, я не заметил. И даже голос из толпы не узнал.

Однако, в общем и целом, с этим высказыванием были согласны все. Поэтому никто ничего к оценке намерений Сочинца добавлять не стал.

— Понимаю, теперь уже не докажешь... Но в первую очередь меня выбирала наша группа. И с нашей группой я бы и остался. И Дунай тоже! — продолжил лидер. — Я ведь говорил с ним тогда, вечером…

— Дом, разделившийся в себе, не устоит!.. — заметил интеллигентный предводитель беженцев. — Меня, кстати, все называют Лансом… Так-то я Григорий, но Ланс — тоже ничего… Простите, что влез в ваш разговор. Просто у вас есть группа, есть ядро из притёршихся людей... И есть, как я понимаю, какой-то план? А вы, как я догадываюсь, избранный лидер?

Последнее относилось к Сочинцу. И тот осторожно кивнул:

— Ну да… Правда, мне тут недавно нанесли импичмент!.. — военный коснулся рукой кровавого колтуна. — Но пока вроде бы официально не сместили…

— Понимаю, мы вам круто подгадили со стеной! — продолжил интеллигентный.

— Зачем людей-то было?!.. — возмутилась суровая дама, но интеллигентный поднял руку, останавливая её: