Заговор

Есть исследование, которое говорит о том, что эффективность умственной деятельности увеличивается пропорционально количеству участвующих в эксперименте людей. То есть, если поставить некую задачу перед одним человеком, он сможет ее решить, например, за сто часов. Два человека решат задачу за семьдесят часов. Четверо — за сорок, пятеро за двадцать. Потом показатели ухудшаются и десять человек решат эту же задачу примерно за те же семьдесят часов, что и двое. Разумеется, все это при примерно равном интеллектуальном уровне участников. Отсюда кстати и шестерки знатоков в «Что? Где? Когда?». А вот эффективность выполнения задачи наоборот, обратно пропорционально количеству ответственных людей. Поэтому в каждой задаче должно быть от двух до шести разработчиков и лишь один ответственный за результат руководитель.

К 2010 году заговорщики пришли к выводу, что им необходимо увеличение эффективности планирования заговора и увеличение числа вовлеченных в него людей. Так, с 2010 по 2012 в заговоре появились еще четыре участника, и штаб переворота составил оптимальную для мозговых атак шестерку. В это же время заговорщики решили дать своему делу имя, назвав его не очень оригинально, но красиво «Проект Шарлотта Корде». Такое имя предложил любитель литературы Зима. Он вспомнил знаменитый роман Форсайта про покушение на Шарля Де Голля и решил позаимствовать имя проекта. Уже знаток к тому времени истории заговоров Титов, поддержал его, найдя это вполне забавным.

Итак, к 2012 году в заговор были посвящены шесть человек, в том числе заместитель верховного атамана Кубанского Казачьего Войска, с которым долгое время работал Григорий и которого, после тщательного анализа его профайла, первого пригласили присоединиться к заговору. Он был недоволен тем, что, как ему казалось, казачество на Кубани все больше уходило от военной организации в сторону этнографии. Полевые учения становились редкостью, зато смотры казачьих хоров проводились чуть не каждый месяц. В казачество скорее принимали щуплого парнишку непонятной национальности, чисто крутящего фуэте и делающего высокий батман, чем чистокровного кубанца, но без музыкального слуха и растяжки. Вторым стал профессор, декан факультета социальных наук ведущего краснодарского университета, который так же проникся идеями Титова за долгое время работы с ним. Профессор был разочарован политикой в образовании. Особенно его угнетало то, что несколько кубанских ВУЗов были объединены в рамках создания опорных университетов с ростовскими. Таким образом, краснодарские университеты теряли самостоятельность, становились подведами Ростова, а значит и финансирование сильно сокращалось. Ну и, помимо всего прочего, профессор уже много лет искренне надеялся занять ректорское кресло, но по старой российской традиции оно отдавалось либо родственникам министров, либо бывшим руководителям администраций. Последними, и, пожалуй, самыми ценными приобретениями заговора, стали архимандрит Кубанской епархии, недовольный засильем мусульманства и других иноверцев на Кубани, и заместитель главы администрации Краснодарского края, курирующий силовые ведомства. Народ на Кубани всегда был интуитивно религиозен. Только в Краснодаре больше пятидесяти церквей, а всего в крае храмов больше полутысячи. Вот только настоящей веры, по мнению Его Высокопреподобия, в кубанцах нет. Религия есть, все верят, но никто не следует. А ведь раньше казачество было оплотом православия. Как в поговорке, казак шел молиться о дожде и зонт с собой брал, так верил. В разложении нравов и в уходе церкви от духовного в коммерческое архимандрит разумеется винил митрополита, ставленника самого Патриарха. Он часто повторял, что РПЦ становится лавкой по продаже услуг, в то время как мусульманство распространяется. Православие — вера, а мусульманство — движение. И целью движения является захват всей земли. Это напрямую прописано в Коране, Аллах должен править миром. И Кубань могла бы стать спасительным островком православия, если бы во главе епархии встал такой человек как Его Высокопреподобие. Ну а зам губернатора был фактически приобретен Зимой, когда он показал чиновнику видеозаписи его не скромных и, мягко говоря, осуждаемых и обществом, и церковью, и главное, уголовным кодексом, развлечений в одном из принадлежащих чиновнику особняке. Чиновник был достаточно умен. После недолгого размышления он принял предложение Зимы присоединиться к штабу заговорщиков. Больше того, за разрешение и дальше предаваться столь не поощряемым развлечениям, чиновник был готов не то, что поддержать заговор, он даже искренне уверовал в идеи переворота и стал рьяно работать над его воплощением в жизнь.

К середине 2014 в проект Шарлотта Корде были привлечены уже более ста человек. При том, что о самом проекте по-прежнему знали лишь шестеро. Остальные участники даже не представляли, что их конкретная работа является частью некоего грандиозного проекта.