Заговор

Голос Ирины Николаевны в доме Руслана Дзантиева, в который я приехал как раз для того, чтобы меня, на всякий случай, не нашли. Она обратилась ко мне по имени отчеству, хотя при знакомстве разумеется я так не представлялся. И самое печальное. О том, что я буду тут, знали только люди из малого совета. Водитель под присмотром и он, уверен, никому не смог бы сообщить адрес. Дзантиев не мог этого не предусмотреть. Значит кто-то из четверки: Руслан Дзантиев, Семен Панов, Хачатур Казарян или Сергей Давыдов. Кто-то из тех, кто вчера был на малом совете — предатель.

Я вскользь глянул на Ирину. Как и вчера, она была в кроссовках, джинсах, майке и джинсовой куртке. Сегодня и брюки, и куртка, были практически одного, насыщенно синего тона. Мне никогда не нравился стиль канадского смокинга, джинсы с джинсовой курткой, тем более одного цвета, но надо признать на Ирине это смотрелось замечательно. Я еще раз отметил, что если меня ловили на нее как на живца, кандидатуру подобрали правильную. Спускаясь по лестнице я перевел взгляд и с интересом начал разглядывать своего двойника. Светлые кроссовки, джинсы, темно серый худи со светло серым капюшоном и каким-то неброским принтом на рукавах и спине. Почему-то на ум пришло воспоминание, как я в детстве впервые читал приключения Робин Гуда на английском и понял, что в оригинале он не Гуд, от «хороший», а Худ, от hood, «капюшон». Мне даже встречался вариант Rob in hood, то есть Роб в капюшоне. Итак, мой двойник. Насколько можно судить по сидящему человеку в мешковатой толстовке у него мой рост и комплекция. Повторить мою прическу не сложно, нужно просто аккуратно подстричь хорошие здоровые волосы машинкой. С этой задачей мой альтер я тоже справился. Но главное лицо. У него было мое лицо. Почему-то в этот момент я подумал о том, что лучше бы это был грим, а не пластика. Кстати, со стороны я оказывается даже симпатичный.

— Познакомьтесь, это Максим, владелец группы компаний Максим. Максим, это Максим, владелец группы компаний Максим, — Ирина Николаевна прошла мне на встречу от дальнего окна, — бредово звучит, согласен, Макс? Мы же вроде бы на ты вчера перешли, поэтому я могу тебя Максом называть?

— Да, я не против, — я внимательно посмотрел на Ирину, — Ир, ты можешь мне кофе, пожалуйста, сделать, сходи на кухню, а. Я хочу наедине с собой остаться на пару минут.

— Ха ха, ты забавный, Макс. Нет, на кухню я не уйду, если хочешь кофе — поехали. Я знаю одно чудесное место.

— Кафе «Ветерок»? Отличная идея, поехали, — с этими словами я взял ее под локоть и повел ко входной двери.

— Мне конечно говорили, что у вас стальные нервы, но это уже граничит с безумством, — голос говорившего мужчины был низким и даже чуть бархатистым, — Максим Александрович, Ирочка, сядьте за стол, давайте поговорим.

Обернувшись на голос, я увидел, что в нише под лестницей стоял стул, с которого сейчас поднимался высокий, возможно даже выше моих 186 сантиметров мужчина, неопределенного возраста, вероятно младше меня, со все еще сохранившимися юношескими чертами лица, в хорошем шерстяном костюме, без галстука, в руке черный матовый пистолет. Пистолет не был направлен на кого-то конкретно, мужчина просто держал его в руке, как мог бы держать телефон, или блокнот, или курительную трубку. Почему-то, несмотря на достаточно молодо, может даже несколько по-юношески, выглядящее лицо, оружие в его руке смотрелось абсолютно органично. А когда он встал со стула я обратил внимание на его отличный, явно сшитый не на фабрике, костюм. Мягкая ткань великолепно скрывала его некоторую грузность, придавая фигуре спортивность. А еще, я одновременно смотрел и в лицо мужчины, и на его руку с пистолетом, и мне на ум как-то само по себе пришло словосочетание «оружейная сталь». Пистолет и глаза были примерно одинакового цвета. При этом глаза, как и пистолет, были матовые, как будто бы отлитые из того же материала, что и оружие. Оружейная сталь. Хороший костюм, уверенное поведение, спокойный голос. И совершенно не юношеские глаза. Пожалуй, он не так уж молод, как кажется на первый взгляд. Я бы поверил, что встретился с самым главным, с режиссером, разыгрывающим уже второй день передо мной спектакль. Вот только пистолет выбивается из образа. А еще обувь. К отличному костюму мужик надел сингл монки. Туфли без шнуровки, с декоративной пряжкой. Такие предпочитают бывшие военные, люди, привыкшие, что на обуться у них должно уйти не больше пары секунд. Туфли были темно коричневого цвета, в общем-то по ним видно, что обувь качественная, но не ухоженная. У меня на такую обувь какой-то необъяснимый предвзятый взгляд. Для меня такие туфли стоят где-то чуть выше мужских маек в сеточку. И обувь его мне не нравится, и пистолет. Нет, приятелями с этим мужиком мы никогда не станем.

— Знаете, — я говорил спокойно, хотя непонятность ситуации меня очень тревожила, — хозяин дома не сказал мне, что ждет гостей. Он отдал мне дом в полное распоряжение, поэтому сейчас, де факто, я являюсь тут хозяином. А потому, я прошу вас покинуть дом.