Заговор францисканцев

– «Принц» ведь в самом деле встретился с папой и провел с ним много недель. И папа обещал наградить его за службу, исполнив любое желание, какое будет в его силах.

Разговор принимал интересный оборот. Амата склонила голову, ожидая, куда он приведет.

– Ты однажды рассказывала про отшельника, с которым подружилась, – продолжал Орфео. – Генерал ордена держит его в тюрьме, да? Если граф Гвидо сможет выделить несколько человек, чтоб охранять тебя на обратном пути, я сейчас же помчусь в Рим и попрошу папу помиловать твоего монаха. Беда в том, что ехать надо не откладывая. Григорий скоро отбывает в Лион на свой Вселенский собор.

И снова его взгляд проник ей в самую душу.

– В ответ я прошу лишь об одном, Аматина. Обещай, что не станешь принимать женихов, пока я не вернусь с помилованием.

Теплое спокойствие разлилось у нее в груди, во всем теле – не только от его слов, но и оттого, что мстить больше не надо. Она взяла его сильные, мозолистые руки, припомнив, что он и гребцом успел побыть. Интересный мужчина, во многих отношениях.

– Это честное предложение, – отозвалась она, – и законное требование.

Она поднесла его руку к губам.

– Не уподобляйся древнему поэту, чье имя носишь. Тебе не нужно оглядываться, проверяя, иду ли я за тобой. Даю слово: твоя Эвридика последует за тобой всегда, по самой темной дороге, в самом шумном переулке, пока ты не вернешься домой. И, обещаю, вернувшись с папским помилованием, ты получишь справедливую награду за свои труды.

Она приподнялась на локтях, склонилась к нему и поцеловала в губы.

– А вот залог моей верности и терпения.

Они вышли из-под сени деревьев, направляясь через расчищенное пространство к замку. Амата думала, как гордился бы фра Конрад ее самообладанием. Наедине с удивительно романтичным мужчиной, пробудившим в ней пылкие чувства и влюбленным в нее, она вела себя с величайшей скромностью и ни на минуту не забыла о приличиях. Она сама себе дивилась, хотя Орфео тоже проявил рыцарскую скромность. Кажется, в доме донны Джакомы она, сама того не заметив, стала взрослой.

Сердце ее пело в гармонии с песней весны. Скоро фра Конрад будет свободен; и Орфео скоро вернется от папского двора. Наконец-то она будет счастлива. Сама земля, кажется, радостно вздрагивала у нее под ногами.

Девушка резко остановилась, прислушиваясь. Она уже ощущала однажды такую дрожь земли – когда дом Витторио со своими воинственными монахами скакал к обители Святого Убальдо. Орфео заметил тучу пыли на краю прогалины одновременно с ней. Корзинка с завтраком выпала у него из рук.

– Быстро в замок, – приказал он, сгребая ее за плечо.

– Дети, – вскрикнула Амата. – Они в лесу!

– Я за ними вернусь. А ты к калитке для вылазок!

Он подтолкнул девушку, и она со всех ног бросилась бежать. С бастиона послышались крики, калитка распахнулась. Оглянувшись, она увидела, как Орфео скрылся за деревьями, но от наступающего отряда оторвался один всадник и галопом поскакал за ним.

– Орфео! – закричала Амата. – Сзади!

Ее крик затерялся в грохоте подков, среди боевых кличей всадников.

34

С внутренней стороны стен по приставленным повсюду лестницам карабкались рыцари и арбалетчики. Амата нашла глазами Гвидо, уже стоявшего на бастионе. «Провались моя скромность!» – выругалась она и, подобрав юбки, полезла вслед за воинами по деревянному трапу.

Граф, занятый наблюдением за отрядом конников, сперва не заметил племянницу. Амата видела, что рыцари летят к воротам, как полчища пыльных демонов из преисподней. У самой стены они сдержали лошадей и остановились по знаку главаря, взмахнувшего в воздухе мечом. Атака разбилась о замок, как волна, рассыпающаяся пеной на прибрежных камнях. Они явно не ожидали найти здесь укрепления и воинов. Только дурак станет штурмовать укрепленную цитадель – такие берут осадой или изменой.

Нападающие в замешательстве смотрели на ряд арбалетчиков, ожидавших только сигнала, чтобы спустить тетиву. Предводитель завертелся в седле, оглядывая своих рыцарей и в бешенстве размахивая мечом.

– Где этот чертов Бруно? – заорал он, и Амата догадалась, что именно Бруно преследует Орфео.

Она с беспокойством обвела глазами безмятежную зелень леса. Ей послышался звон металла о металл, но за ржанием лошадей на таком расстоянии девушка не была уверена, что слух не обманывает ее.

– Назовите себя, – крикнул вниз Гвидо. – Почему вы явились сюда вооруженными?

Главарь выехал перед рядом своих воинов и открыл лицо. На нем был новомодный шлем с откидывающимся забралом и небольшим деревянным гребнем. Тело и конечности защищали квадраты разукрашенной дубленой кожи, скрепленные на боках, – легкие доспехи, заимствованные у сарацин и недавно вошедшие в моду среди умбрийской знати.

Амата громко ахнула, узнав мерзавца. Калисто делла Рокка! Ее вскрик привлек внимание Гвидо к головному платку, мелькнувшему рядом с блестящими шлемами его воинов. Он послал племяннице суровый взгляд. Амата дернула плечом и направилась вдоль парапета поближе к дяде.