Заговор генералов

– Скоро уже выпишут, – с полным ртом ответил он. – Шрам на бедре, конечно, останется, да ведь как солдату без шрамов?

– Ты когда написал, мы все читали-перечитывали, сколько слез пролили... Да ты живыми словами расскажи, родненький!

– Что рассказывать? – смутился он. – Забылось уже. Как описывал, так и было.

– Ох, господи! Как, поди, жутко в рукопашной-то, бедненький мой! причитала мать. – Этот третий, ирод германский, со спины наскочил? А с теми двумя ты одним махом, да?.. Герой ты у меня, родненький, герой! Страшно-то как за тебя, о господи!

Антону были приятны ее напевный московский говор, любовь к сыну.

– А потом-то как было? Как выносили под пулями с битвы?

– Когда ранило меня в бедро, кровь так и хлынула фонтаном. Не окажись рядом санитара, изошел бы. Бинта потратили ужасно много. Положили на носилки – и в полевой лазарет. – Тут уж он живописал подробно и соответственно действительному.

– Не стыдись, родненький, скажи: кричал, плакал?

– Что вы, маменька, как офицеру возможно! Я сознание потерял.

В палату забежала Надя.

– Познакомьтесь. Это наша... – он запнулся, не зная, как назвать, наша заботливая попечительница. А это мои родители, Надежда Сергеевна!

– Здрасте! – проговорила девушка, и тут же за нею хлопнула дверь.

– Проста, – сухо сказала мать, уловив нечто в голосе сына.

– Что вы, маменька! Она такая хорошенькая и презаботливая!

– Простолюдинка. Совсем не нашего круга, Константин, – строго повторила она. – А о тебе все Варенька спрашивает. Написал бы ей.

– Гм, гм, – поддакнул отец.

– И нам пиши почаще. Выздоравливай побыстрей. А как выпустят отсюда, вместо санатории домой приезжай. Мы не можем гостить в столице: у отца служба, его только на сутки отпустили. Обещай, что нам будешь писать каждый день и Вареньке напишешь!..

Когда они удалились, Катя вздохнул – то ли с грустью, то ли с облегчением.

– Вы младший из братьев-сестер? – спросил Антон.

– Единственный. Отец поздно женился. Мама очень хотела еще. Почему-то дочку. Не получилось.

Есаул хохотнул:

– Батя, видать, из судейских?

– По почтово-телеграфному ведомству. Чиновник восьмого класса. В наступающем году за выслугу святого "Станислава" будет удостоен, уже представлен.

Антон почувствовал раздражение.

– Вы с золотой медалью, конечно, гимназию окончили?

– С серебряной, – повинился Константин. – По древнегреческому срезался. Поначалу хотел в университет, на юридический, но перерешил и из класса первым записался в военное училище. В Александровское, на Ходынском поле, знаете?

Путко знал Москву плохо. Ходынское поле было связано для него только с трагическим событием в день коронования Николая II.

– По первому разряду окончил, – не удержался, похвастался прапор. Ускоренный выпуск.

Под вечер Наденька прибежала в палату:

– Новости, миленькие мои! Новости-то какие! Из города девчата пришли на ночную смену, такое сказывают – с ума сойти!

– Что случилось, кралечка? Кайзера Вильгельма наши заполонили?

– Какого там кайзера! Распутина убили, вот что!..

2

Откуда выполз и, набирая силу, понесся по городу слух, установить было невозможно. Но уже через час барышни на телефонных станциях едва успевали включать вилки соединений, и в трубках едва ли не всех аппаратов звучало: "Вы уже слышали?.. Ах, неужели правда?.."

Молва в этот пронзительно морозный декабрьский день катилась по Питеру подобно снежному кому, подминая под себя другие новости, даже вести с театра войны, и безразборно впитывая все подряд: возможное и вероятное, невозможное и фантастическое. Действительно, попади в плен сам кайзер, это не произвело бы такого впечатления, как слух об убийстве Распутина.

С чего началось? С того, что на Гороховую позвонила из Царского Села фрейлина императрицы Анна Вырубова, чтобы попросить Друга приехать во дворец, и услышала, что Григория Ефимовича нет дома и не было всю ночь. Ничего удивительного. Но охрана не ведала, когда и куда он отбыл. А тут невнятные слухи о каком-то заговоре, о котором говорил накануне министр внутренних дел Протопопов. В предчувствии ужасного Александру Федоровну охватил мистический страх. "Найти! Разыскать!.."