Заговор Горбачева и Ельцина: кто стоял за хозяевами Кремля?

Так, одна из подчиненных ему бригад вдвое повысила производительность труда за счет того, что эта бригада в ущерб другим обеспечивалась всеми необходимыми материалами в первую очередь. «Почин» получил высокую оценку у начальства, а Б. Ельцин получил очередное повышение и стал главным специалистом домостроительного комбината.

Стиль его руководства, отношения к подчиненным были под стать критикуемому им стилю своего начальника. Он отличался неизменной жесткостью, порой переходящей в жестокость. Он был резок и груб с подчиненными, требовал от них такого же фанатизма в работе, каким выделялся сам, работая на пределе физических сил — на износ.

По своей жестокости по отношению к починенным он недалеко ушел от своего отца, только вместо порки ремнем, к которой прибегал родитель, Б. Ельцин применял административные порки вплоть до увольнения непокорных работников. Будучи начальником Свердловского ДСК, он установил жесткую систему штрафов, согласно которой безжалостно увольнял специалистов при малейшем подозрении на непрофессионализм.

Как сам Б. Ельцин оценивал свой стиль работы?

«Вообще мой стиль работы называли жестким. И это правда. Я требовал от людей четкой дисциплины и выполнения данного слова, …моими главными аргументами в борьбе за дисциплину была собственная полнейшая отдача в работе, постоянная требовательность и контроль и плюс вера в людей, в справедливость моих действий. Если дал слово — сдержи, а не сдержал — отвечай перед людьми. Эти ясные, понятные отношения создавали, мне кажется, человеческий, доверительный климат в коллективе»[63].

Стиль стилем, но и инженерные знания были бы не лишними, тогда не случалось бы нелепых казусов на строительных объектах, руководимых Ельциным. На том же камвольном комбинате, при подготовке к сдаче его государственной комиссии, вдруг обнаружилось, что отсутствует подземный переход из одного корпуса в другой протяженностью 50 метров. Причина такого разгильдяйства — утеряны чертежи на переход! Это как же нужно было знать строительный объект, чтобы упустить такую «мелочь». Как о чем-то очень обыденном явлении главный строитель заявляет:

«Невероятно, но факт. На этот переход существовал отдельный чертеж, ну а он затерялся. Вдруг в последний момент обнаружили, что перехода-то нет! А объект крупнейший, на виду у города, да и всей страны, — шесть миллионов метров ткани ежегодно должен выпускать»[64].

Но зато как эффектно выглядит наш «герой» при авральных работах по устранению этого «пустякового» недостатка. За каких-то полчаса путем мозговой атаки было решено к утру следующего дня восстановить этот проклятый переход. И что же тут началось!

«Все высчитали по минутам, земляные работы — со стольки-то до стольки, бетонирование, отделка, сюда перекидывается одна бригада, затем другая. Экскаватор начинает копать траншею, за ним идет следующий, за ним следующий. Я на месте, не отхожу ни на минуту. Каждый отвечает за свой участок. Никакой лишней суеты, все организовано предельно точно. Утром, шесть часов, уже укладывали асфальт на этот проклятый подземный переход, все было готово, мы успели»[65].

Герой, да и только! А ведь за такое геройство не то, чтобы с должности снимать, а под суд нужно отдавать за вопиющее нарушение технологии строительных работ. Подумать только, за одну ночь прорыть траншею, забетонировать полы и стеновые панели, тут же произвести асфальтирование и покрасочные работы, установить электрику. Все это «великолепие» в самое ближайшее время начнет давать осадку, разрушаться и придет в аварийное состояние. Сколько месяцев затем после сдачи «объекта» будут «колдовать» над устранением этих недостатков в «Исповеди…» ничего не говориться.

К чему приводит спешка, авралы в строительстве Ельцин убеждался не раз на собственном опыте. Так, назначение его на должность директора Свердловского ДСК в 1966 году ознаменовалось громким ЧП: обрушилась недостроенная пятиэтажка, которую возводил именно ельцинский ДСК, когда он был еще главным инженером этого комбината. Причина аварии банальна — спешка строителей, заливавших фундамент в зимнее время. На морозе бетон не успел схватиться, а когда наступило лето, бетон начал «таять» и здание буквально «поплыло».

В момент обрушения здания на объекте не было ни души, в противном случае вся история России могла бы пойти совсем по другому пути. Ельцин отделался легким испугом, хотя первый секретарь обкома КПСС Николаев требовал привлечь его к строгой партийной ответственности и отстранить от работы. Однако, благодаря ходатайству второго секретаря обкома Я. П. Рябова он не только не был наказан, но вскоре получил свою первую награду — орден «Знак Почета». Злые языки говорили, что эта награда и есть «наказание» для Ельцина за «ЧП», в противном случае он должен был получить по итогам пятилетки высшую награду страны — орден Ленина.