Заговор «красных маршалов». Тухачевский против Сталина

И опять много избыточного, преувеличенного, не подтвержденного официальными и объективными документами, но я не буду останавливать внимание на этом аспекте статьи Алексеева, как и вообще на анализе достоверности многих современных публикаций по этим вопросам. Для автора статьи важно, как уже было выше отмечено, посредством демонстрации «ужасов тухачевщины», показать – вот он, требуемый для России и давно ею ожидаемый «русский деспот», подобный Петру Великому или Ивану Грозному. Вот он, единственный, оказавшийся способным раздавить новую «пугачевщину», «русский бунт, бессмысленный и беспощадный», загнать демона Русской революции туда, откуда он вырвался и разрушил Великую Единую и Неделимую Россию. Ведь столь жестоко подавляя революционный бунт, Тухачевский как раз и уничтожал те центробежные силы в России, которые ее взорвали в 1917-м. Он восстанавливал ее в Единую и Неделимую. В итоге весь материал статьи Алексеева был направлен на то, чтобы показать читателям: смотрите – вот он, прикрывшийся коммунистическим партийным билетом, подлинный и по-настоящему способный реализовать лозунги «белого движения» в России. Это – Тухачевский. И не важно, всегда ли автор для обоснования этой мысли приводит достоверные свидетельства и исторически обоснованные факты: цель оправдывает средства…

И вот, три с половиной года спустя, тот же автор, в своей статье 13 февраля 1936 г., в той же газете представляет совершенно иного Тухачевского. Сразу же отмечу, что многие куски этой новой статьи совпадают текстуально или по содержанию с его статьей 1932 г. Остановлю внимание лишь на тех фрагментах статьи 1936 г., которые либо отсутствуют в статье 1932 г., либо по своему идеологическому смыслу развернуты автором в диаметрально противоположную сторону.

«Львиная доля» всего текста статьи Алексеева 1936 г. посвящена «разоблачению» Тухачевского как «агента германского командования». Пожалуй, в этом и заключалась главная цель, преследовавшаяся автором. Первым и наиболее важным «разоблачением Тухачевского» в статье Алексеева, на мой взгляд, было указание о вербовке будущего маршала германской военной разведкой.

«…В России Февральская революция, – пишет Алексеев и сообщает: – Тухачевский был первым, сорвавшим с себя погоны и нацепившим красный бант. Затем он обращается к германскому командованию с предложением своих услуг, каковые были приняты». Этот эпизод в статье Алексеева – самый главный и существенный для формирования мнения о нем у читателей.

Во-первых, в нем утверждается, что Тухачевский стал «агентом германского командования», во-вторых, что он стал «агентом» сразу же после Февральской революции, в-третьих, что «агентом» он стал по собственной инициативе, добровольно. Кроме того, автор статьи почти точно датирует описанный эпизод, обозначивший внешнее проявление «измены» Тухачевского русской армии и Российскому Императору – после Февральской революции. В 1932 г. Алексеев эпизод со «снятием погон» описывал совершенно иначе.

Ни о каком «красном банте», якобы нацепленном Тухачевским на себя в знак солидарности с Февральской революцией, Н.А Цуриков не помнил, хотя переживал это событие, находясь в лагере вместе с Тухачевским. Таким образом, если в своей статье 1932 г. Алексеев изложил «историю с погонами» в полном соответствии с реальными событиями, то в 1936 г. он ее грубо извратил, чтобы разоблачить Тухачевского как человека и офицера бесчестного, начавшего сразу же приспосабливаться к «февральской демократии» и предложившего свои «шпионские» услуги германскому командованию.

После «истории с погонами», «красным бантом» и превращения в «агента германского командования» Алексеев «сообщает», что Тухачевский «при участии немецкого командования, симулировал удавшийся побег уже в 1917 г…» Алексеев еще раз подтверждает, что «фактически он сделался немецким агентом и, как таковой, был отправлен для революционной работы под надзором и руководством бывшего главы Коминтерна Г. Зиновьева. С последним Тухачевского свел, по желанию коменданта форта Ингольштадт, знакомство, когда Зиновьев находился в лагере для гражданских военнопленных в Кюстрине. В Россию Тухачевский, по требованию немецкого командования, был направлен после большевистского переворота в штаб Красной Гвардии в Сызрань, где якобы по своей инициативе, но на самом деле, по указанию Троцкого. впервые привлек в ряды Красной Гвардии офицеров императорской армии»¹¹⁰⁷.

Процитированный выше достаточно большей фрагмент статьи Алексеева показателен с точки зрения грубой фальсификации им реальных событий и фактов в угоду политическому заказу – представить Тухачевского не только «агентом германского командования», но и «ставленником и ближайшим сотрудником» Троцкого и Зиновьева.