Заговор носферату (СИ)

В ее дальнем конце морским рифом громоздился огромный стол красного дерева, за которым сидел человек, на первый взгляд ничем, кроме пышной пепельно-серой гривы волос, неприметный.

— Мое почтение, мессир Дрейдлок. — произнес я, стоя на пороге и почтительно склоняя голову.

Я кланялся не регалиям и титулам, но человеку, чей неукротимый дух сделал бы честь любому герою древности.

— Проходите, лорд Слотер. — низким скрипящим голосом произнес охотник на вампиров. — Признаться, я несколько удивлен вашим визитом, но не могу сказать, что он мне неприятен. Я ни на день не забываю, что в долгу перед вами.

— Пустое, мессир Дрейдлок. Могу напомнить, что вы со мной расплатились, честь по чести.

— Боюсь, есть долги, которые никогда нельзя оплатить полностью, мой друг, — криво улыбнулся рыцарь. — Я к вашим услугам.

Облаченный в строгий камзол из темно-серого бархата, простроченный серебряным шитьем, Роберт Дрейдлок сидел в кресле полубоком, так, что его увечье почти не бросалось в глаза. Обрубки (огрызки) ног были спрятаны под столом, а пустой правый рукав, похоже, набили соломой, так что создавалась иллюзия, будто рука на месте. Левая рука рыцаря небрежно поигрывала пером. Судя по чернильным пятнам на пальцах и ворохе бумаг на столе, я застал пэра в момент работы с документами. Отложив перо в сторону, мессир Дрейдлок указал мне на массивное кресло, стоявшее чуть в стороне от стола.

Я опустился в него, мимоходом отметив, что гостеприимство искалеченного рыцаря имеет и свои острые углы. На столе рядом с чернильницей небрежно лежал огромный, почти не уступающий моим «громобоям» пистоль, украшенный накладками из серебра и кусочков слоновой кости. Судя по всему, до моего прихода мессир Дрейдлок пользовался им как пресс-папье, однако едва ли это — единственное предназначение для столь внушительной ручной пушки. Со спинки кресла на коротком кожаном ремне свисал сдвоенный арбалет необычного вида: не с одной, а сразу с несколькими зубчатыми рейками для взвода, непривычным упором и странным пружинным механизмом, позволявшим мессиру рыцарю управляться одной рукой.

Того, кто после случившегося в Малых Крестовинах сочтет мессира Дрейдлока беспомощным калекой, ждет серьезный сюрприз.

С момента нашей последней встречи Колосажатель сильно изменился. Смерть стерла с его лица следы сильных страстей, обуревавших рыцаря, до превращения в носферату. Сделала его утонченным и усталым. У глубоко запавших глаз, крючковатого носа и тонких ярко-красных губ залегли глубокие морщины. Скулы и линия подбородка резко заострились, отчего лицо мессира Дрейлока, некогда, несомненно, красивое, теперь напоминало лезвие боевого топора. Темные глаза смотрели холодно, пронзительно и требовательно.

Когда рыцарь говорил, становилось заметным неполное количество зубов у него во рту… Роберт Дрейдлок собственноручно выдрал себе клыки — гордость и неотъемлемый атрибут любого вампира. Его ненависть к носферату почти не признавала компромиссов.

С другой стороны, кроме клыков мессир Дрейдлок не носил и Скрижалей Запрета. В городе не нашлось ни одного идиота-чиновника, который рискнул бы об этом даже заикнуться. Особенно в присутствии самого рыцаря-вампира.

— Настаиваю на том, что мы с вами в расчете мессир Дрейдлок. Я не люблю искушать себя чужими обязательствами.

Я говорил искренне.

Когда-то, отправляясь на охоту за вампиром, убившем жену молодого рыцаря, я делал это без особого сопереживания некогда избалованному удачей, а теперь сломленному потерей нобилю. Запрошенная цена за поимку нежитя почти впятеро превысила мой обычный гонорар — я не люблю охотиться вне стен Блистательного и Проклятого. И тем более не люблю, когда заказчик ставит дополнительные условия.

Роберт Дрейдлок требовал, чтобы вампир, от рук которого погибла Тамара, был доставлен к нему в добром здравии, если можно так сказать про вампира, у которого здоровья нет и быть не может.

Сейчас мне иной раз кажется, что я сделал бы тоже самое и бесплатно. Из уважения к смертному, который в искусстве ненавидеть превзошел многих известных мне Выродков.

Рыцарь раздраженно тряхнул седой гривой.

— Тогда перейдем сразу к делу? Чем обязан, лорд Слотер?

— Вы слышали об убийствах магов, работающих на Ковен? — без обиняков спросил я.

— Ах, вот оно что? — с некоторым разочарованием в голосе протянул мессир Дрейдлок. — Признаться, я гадал о цели вашего визита, а теперь все ясно, как погожий день. Ковен нанял вас для расследования смерти своих членов, не так ли? Я всегда говорил, что их собственные дознаватели ни на что не годны. Стоит магии сделать осечку, и они полностью беспомощны…

— Второй Департамент Ура тоже пока не может напасть на след убийц, — заметил я. — Но это к делу не относится. Я вижу, вас достаточно неплохо извещают о том, что твориться в городе. Поставим вопрос иначе, что вы знаете о погибших и предполагаемых причинах, по которым их могли убить?

— Не могу поверить: вы допрашиваете меня, друг мой? — голос мессира Дрейдлока приобрел неприятную, вкрадчивую мягкость.