Заговор обезьян

Но сколько так сидеть? Потеряно столько времени! Если бы не меркантильность компаньона, за эти два часа можно километров сто, не меньше, проехать! Как же, упустит он возможность заработать на перепродаже спиртного, да ещё на чужой машине. Смотрите, какой бутлегер! Но он тоже хорош, сам вышел из кустов, сам навязался человеку, и теперь сидит и ноет… Нет, в самом деле, сидит с забинтованной рукой и с умным видом собирается давний, еле заметный шрам выдать за свежую рану!.. Зачем он вертолётчику? Вызвался помочь, но теперь сам не знает, что с ним делать, вот и выдумал алогичный маршрут… Здесь, кстати, рядом тот страшный карьер, вполне можно дойти туда пешком. Жаль только, что душераздирающую сцену утопления никто не увидит… Господи, мозги совсем набекрень! Отчего мозги плавятся, от невыносимой жары или от невыносимой ситуации? И вода ледяная, ещё горло заболит. Ну да, больное горло — это будет самая большая неприятность в его теперешней жизни…

Рядом кто-то тяжко сел на лавку, пришлось сдвинуться на другой край, и осторожно скосить глаз: на другой конце лавки уселась большая потная женщина с мокрым вафельным полотенцем на голове, она быстро-быстро обмахивалась газеткой, гоняя воздух и в его сторону.

— Жарко! — пожаловалась женщина.

— Жарко, — согласился он и сдвинулся ещё дальше: от толстушки несло и сыростью и жаром. И, отломив веточку у ближнего куста, стал чертить на высыхающей земле круги…

— Ой, мужчина, вы прям как железом по стеклу царапаете! — тут же вскинулась женщина.

— Извините, — удивился он. Но, перестав бессмысленно черкать, так и остался сидеть, наклонившись, не выпуская из рук прутика. И скоро увидел у своих ног незаметную сверху жизнь. По земле ползали какие-то жучки, букашки, он и названий не знал: не энтомолог же! Но вот муравей, припылённый такой работяга, тащит целую соломинку. Рядом с ним суетятся сородичи, снуют туда-сюда: боятся, что потеряет ношу? Могли бы и помочь! Соломинка казалась невесомой, но муравья шатало под её тяжестью, а тут ещё на пути то и дело возникали какие-то препятствия: то камешек, то бугорок, то веточка. Но муравей упрямо тащил и тащил свой груз. Куда? Зачем? Пришлось палочкой осторожно расчищать перед ним дорожку, сдвигая в сторону и самые маленькие комочки земли. Но тут надо, как в кёрлинге, мести метёлкой… Муравей прополз сантиметров сорок и, неожиданно обессилев, свалил соломинку и застыл. Отдыхает? Умер от непосильной тяжести? «Что с тобой?! — подняв соломинку, он тронул крошечное тельце, и оно тут же зашевелилось. — Ну, вот и молодец!» И скоро муравей ожил и стал проворно взбираться наверх, сначала по соломинке, потом по его руке. «Ты перепутал, это не та вершина, какую стоит брать. Нет, нет, моя рука — это неправильно. Давай вот сюда, на травку, там никто не ходит!» Как же они существуют рядом с людьми? Стоит только кому-то наступить ногой, совсем случайно, не нарочно — и всё! А если нарочно? Приятно побыть немного богом, защитить, уберечь, спасти живое существо. Когда-то и ему боженька помогал, потом, видно, устал, посадил в свой карман, а там образовалась большая такая прореха. Ну да, в кармане Бога была прореха, вот и выпал.

И сколько бы он сокрушался о превратностей судьбы, но тут над ухом раздался весёлый голос:

— Всё! Загрузили. Садись, инвалид, поехали!

«Наконец-то!» — тихо обрадовался инвалид и поспешил за длинноногим компаньоном. Синий фургон стоял за воротами уже под парами, и запрыгивали в кабину с двух сторон. В кабине Анатолий зачем-то натянул кожаные перчатки с обрезанными пальцами, такие называются, кажется, митенками. «Всё пижонит!» — усмехнулся беглец. А вертолётчик, не замечая насмешливых взглядов, скалил зубы и подбадривал:

— Зараз, зараз рванём. До переправы всего ничего — полсотни кэмэ. И как на тот берег переберёмся — значит, оторвались! Так шо всё будет путём! — И, вырулив на дорогу, озабоченно спросил подопечного: «Ты как, нормально?» Тот молча кивнул, с трудом веря, что, наконец, едет. Снова едет! И вот уже посёлок остался позади, и машина понеслась жёлто-сизой степью, и компаньон, показывая класс, рулил умело, с ветерком и разговорами:

— Порожними добрались бы пулей, но, учитывая, шо водяру везем, придётся себя сдерживать! Ты от переживаешь, как оно там будет, а будет хорошо! Я тебе так скажу: всегда можно найти выход, и любой забор — не преграда! Любой… Помню, повезли нас из училища в Москву на экскурсию, и захотелось нашему старшому показать кладбище… ну, есть там у вас, за монастырем…

— Новодевичье?