Заговор против народов России сегодня

Число дефектных генов растет почти в два раза быстрее человечества. И эти гены не уйдут в землю. Они пребудут с людьми. Они поразили корпоративную систему в России. Чем выше уровень развития страны — тем выше уровень медицины, тем менее здорова нация. Чем выше детская смертность — тем нация крепче. В сравнении «русские — горские народы» русские проигрывают абсолютно. Русские корпоратисты проигрывают вне всяких пределов. Русские корпоратисты должны проиграть русским раньше, чем они проиграют южным народам.

Наследственное вырождение «ценных слоев населения, которые сосредоточены в высших классах», подтвержденное цифровыми данными по английской аристократии, описано Ф. Гальтоном еще в 1904 году, а вырождение правящих династий замечено с того момента, как они появились. Процессы шли всегда — но только сейчас появились их катализаторы.

Здоровье наций можно смотреть по карте — где лучше здравоохранение, там оно ниже. Ниже всего оно в Москве, где уровень медицины самый высокий. А где медицины нет совсем — там оно близко к идеальному.

Вымирание населения России не вызвано экономическими причинами. Здесь ни при чем правительства и их политика. В мире существуют десятки стран, где жизненный уровень ниже самого низкого российского в 3-5 раз. Но население на это реагирует только повышением численности. Дело не в экономике, а в биологии.

Москва — гнилой город не потому, что здесь много всего сосредоточено (в т. ч. и денег), что его жители привилегиями и собственно выгодой положения «развращены». Он гнилой, поскольку вымирает самыми быстрыми темпами, и «развращенность», о которой любит говорить провинция, — только следствие вымирания. Следствие подсознательного его ощущения. Он гнилой потому, что громадное число его жителей — по сути дела рантье, унаследовавшие за счет сокращения семей крупную собственность и живущие за счет ее сдачи и иногда эксплуатации. Москва — город с максимально продвинутой относительно страны медициной, с максимально высоким жизненным уровнем. Если бы вымирание было вызвано экономическими причинами, здесь оно шло бы самыми низкими по стране темпами. Но ведь все с точностью до наоборот.

Вымирающая, в том числе и клановая Россия характеризуется негативным мировоззрением. Ей все плохо, и она не видит выхода из создавшейся ситуации. «Зачем нищету плодить? » — это ее лозунг. Она потребляет. Больше она ничего не хочет, потому что ничего не может. Меньше детей — выше уровень потребления.

Отсюда одна из политических тенденций, продвигаемых кланами: закрепление собственности, недвижимости, чего только возможно. Вся законодательная деятельность по большому счету направлена на консервацию сложившейся при социализме системы распределения. Больше это проявляется даже не в законотворчестве, а в жизненной пропаганде, сводящейся к лозунгу, что все сложилось, все так всегда и должно быть, что выступать за передел аморально и вообще ни к чему хорошему это не приведет. Естественно, пока кланы достаточно сильны — не приведет. А законы всегда можно поменять — ведь у сильного всегда бессильный виноват.

Живой нации не нужна приватизация, не нужно закрепление чего-либо в собственности, особенно недвижимости. Она расширяется, ей нужно все максимально гибкое: рынок жилья, рынок труда, рынок арендных площадей, все прочие составляющие расширения.

Корпоративно-клановая система больше следствие, чем причина, больше последствие, чем событие. Медицина спасла мертвых, система власти создала медицину для своих мертвых. Мертвых больше и больше. Или дегенерация и расплата, или только расплата. Про мертвых нельзя сказать, хорошие они или плохие; они мертвые. Техническая цивилизация мертвых создала, она же их тащит на себе. Но они ее не пронесут и метра. И когда она упадет — а такое случается рано или поздно с любой цивилизацией — они ее не поднимут.

Мертвые и живые сосуществуют; живым это или надоест, или они станут мертвыми. Стирание национальности — первый шаг к деградации. Талантливых людей без национальности не существует. У мертвых национальности нет. Труд наций — основа прогресса. Прогресс нельзя остановить — его творения рухнут и погребут под собой всех людей. Или дикость, варварство, деградация — или национальные строительства: свои конкретные красота, творчество, прогресс. Или естественный отбор как главный фактор прогресса нации — или вымирание.

Корпоративно-клановая система — это болячка на теле нации. Когда кто-то пытается апеллировать к чувствам корпоратистов, это все равно, что он попытался бы воззвать к совести вскочившей на руке экземы. Мораль экземы и корпоративной системы — жить, расширяясь. Боятся они раскаленного железа. Отличие — система боится еще и боли, что делает ее восприимчивой к языку мести. Потому с Кавказом она еще церемонится.