Заговор против Ниховьева

— Ну, Хафф, мистер Никлс, мисс Анна, — тепло сказал лорд Берт. «Я полагаю, что мы приготовили для вас очень интересный вечер. Через мгновение у нас будет что-то вроде речи, чтобы новички знали, чем занимается наша группа. Потом читается несколько очень интересных речей. Среди прочего, очень хорошее исследование Джаффроу д'Альби о танцах на празднике майского дерева в древней Англии. Затем у нас будет групповое обсуждение, вопросы, комментарии и тому подобное, а затем чай. А тем временем вы можете есть из буфета. Я могу порекомендовать копченую рыбу, очень хорошо, если вы любите такие вещи. У нас получилось довольно неплохое соте. Я знаю, что английская еда может быть довольно раздражающей.

Он показал вспышку очаровательной улыбки.

— Спасибо, — сказал Хафф. «Похоже, нас ждет очень интересный вечер».

Между группами гостей мы пробрались к буфету. Вечер начался хорошо. Потрясающе. Я нашел группу по изучению именно тех культов, которые соответствовали моей миссии. Я обнаружил, что группа собралась в мрачном замке в уединенной, пустынной части страны, что было в самый раз. Я узнал, что им управляли лорд Берт, леди Уис и Элеонора д'Альби, у всех из которых был характер, который мог быть привлечен к культу Могучей Матери. И собрались на чаепитие.

Хуже того, чаепитие, на котором мне придется слушать речи о таких увлекательных вещах, как танец вокруг майского дерева в старой Англии.

А через два дня Борис Ниховьев умрет - и последует почти верная ядерная катастрофа.

— Ты была права, — пробормотал я Анне, пока мы смотрели на буфет. «Это пустая трата времени».

Она пожала плечами. — Возможно, — сказала она. — Но еда выглядит хорошо. Так это что не пустая трата времени.

Мы поели, и это было действительно хорошо. Затем мы сели на диван, и собрание началось. И это действительно раздражало. Какая то дама неопределенного возраста прочитала речь о необходимости веры и преданности в меняющемся день ото дня мире. Я был убежден, что каждая церковь, от англиканской через римско-католическую до церкви адвентистов седьмого дня, искренне согласится. Затем последовала эта проклятая речь о танцах с майским деревом. Потом пришли... Потом услышал слова Анны. - «Я знаю этого сирийца».

Я быстро посмотрел на нее. 'Ты что сказала?'

— Я знаю этого сирийца, — сказала она голосом, который едва доносился до моих ушей. «Сначала я не была уверена. Затем имя Ахбаб зазвенело в моей голове. Я связываю это с фото. Лично я с ним не имел дела, но видел его фото в своих служебных делах».

— Вы помните какую-нибудь информацию о нем? — спросил я мягким голосом.

— Информации много. Он чертовски раздражает нас. Когда Советский Союз поставляет оружие на Ближний Восток, оно часто исчезает в дыму, не достигнув страны назначения. Сначала мы подозреваем израильских агентов, потому что вполне естественно, что они не хотят, чтобы их враги получали оружие. Но не может объяснить все происшествия. Затем мы слышим от наших агентов, что у этого сирийца отличная организация и большой талант к похищению кораблей с оружием».

'Для кого?'

«Вот что странно. Наши шпионские службы не могут отследить их до какой-либо страны. Обычно такое оружие попадает в руки партизан и повстанческих отрядов. На этот раз нет. Поэтому мы ищем этого Ахбаба, чтобы устранить его. Но он скользкий, как жирный угорь. Толстый и скользкий.

Это может быть правильно. Это могло бы объяснить, откуда культ Могучей Матери берет свое оружие — разное оружие, необходимое для успеха в сложных операциях, подобных операциям последних дней.

Если этот сириец работал на секту.

Если Анна говорила правду.

— Привет, старина, — тихо сказал Хафф, подталкивая меня с другой стороны. «Увлекательная речь о танцах с майским деревом».

— О да, — пробормотал я, — совершенно очаровательно.

'Правильно подходит, не так ли? Я имею в виду, что когда-то танец устраивался вокруг живого дерева, символа друидов...

— Хафф, — раздраженно сказал я. «В данный момент меня не особенно интересует майское дерево, танцующие вокруг живого дерева, символа друидов. .. '

Я остановился.

Я моргнул.

Я повернулся к нему.

"...Друидский символ жизни и обновления", - медленно закончил я. «И чтобы получить обновление жизни, вам сначала нужна смерть. Как в мифах об Изиде-Озирисе. Культ Кали.

Magna Mater и Хашашин. И Могущественная Мать».

Хафф просиял. — Верно, — сказал он. — Совершенно верно, не так ли? Может быть, это не такое веселое чаепитие, в конце концов.

— Нет, — сказал я больше себе, чем Хаффу. «Возможно, это первый этап идеологической обработки, первый шаг новобранцев на пути, который со временем позволит им принять идею о том, что смерть — включая их смерть — необходима и желательна. Потому что смерть ведет к обновлению жизни. Для многих людей, которые совершенно недовольны своим нынешним существованием, это действительно имело бы смысл».

— Да, — сказал Хафф. "Кусочек психологии, что ли?"

«Сириец выходит из комнаты», — сказала Анна.