Заговор против Сталина

Снова послышался шум – от фонтана отъехал черный легковой «Мерседес». Екнуло сердце, Павел посмотрел на часы. Этот «Мерседес» они уже видели. Многие офицеры ездили на машинах – на «Опелях», «Фольксвагенах», – другие же до Марли ходили пешком. Крыши этого городка виднелись в паре верст на севере. Очевидно, дорога охранялась, и пешеходы на ней не испытывали дискомфорта. Машина подошла к воротам. Проверки не было, часовой развел створки, и «Мерседес» покинул территорию. Машина проследовала по дорожке, свернула к лесу и пропала.

Павел навел линзы бинокля на пост. Солдаты закрыли ворота и продолжили нести службу. Часть из них находилась снаружи, за кустами виднелись мундиры мышиного цвета. Романов сместил бинокль и стал разглядывать лес, примыкавший к КПП. Это был небольшой массив, состоявший из древовидного кустарника. В шаге от опушки пролегал овраг. Момент рискованный, но сразу по прибытии туда поместили наблюдателей. Фактически они расположились в двадцати шагах от солдат. Было волнительно, но люди справлялись. Немцы в лес не ходили – видимо, мысль не возникала, что там может кто-нибудь прятаться. Иногда они топтались на опушке, справляли нужду. Наблюдатели менялись. Несложно оказалось отползти в чащу, а потом по дуге, минуя скалы, добраться до «базы»… Павел присмотрелся – кажется, за ветками мелькнуло лицо…

Было над чем задуматься. Трое суток группа таилась в окрестностях замка, доедая последнюю снедь. На объект с утра заезжали машины, к вечеру покидали его. Сотрудники центра имели нормированный рабочий день. Случалось, кто-нибудь задерживался. Движение машин отмечали в блокноте.

Черный «Мерседес» приезжал и уезжал в числе прочих. В первый вечер он выехал в начале седьмого, подался в сторону Марли. На следующий день – примерно в то же время. Но это не все. Позднее на базе Клаус Шенк взволнованно рассказывал:

– Когда машина приблизилась к воротам, кто-то из солдат засмеялся, мол, Дитрих, проверяй свои старые часы – герр Браух едет, а это будет точнее, чем берлинское время!

Клаус разглядел пассажира в машине – рожа точно полковничья! Лихо вздернута тулья фуражки, сам костлявый, сухопарый, с крутым лбом и водянистыми глазами.

Резник пошутил:

– Крутой лоб – это хорошо, много знаний голова вмещает.

Павел добавил от себя:

– Сухопарый – тоже неплохо, не придется тащить по скалам медвежью тушу.

И вот опять – машина выезжала в то же время. Завтра пятница – опять рабочий день…

План был слабый, держался на честном слове. Павел выполз из расщелины, подался назад, скатился в ложбину. Справа шуршала трава – Генка с Брянцевым повторяли его движения.

– На сегодня все, Павел Сергеевич? – кокетливо спросила худенькая Снежана. – Рабочий день закончился?

– Да, валим по домам с заводской проходной.

Сумерки уплотнялись. Пять человек скатились в ложбину, устремились в лес и через несколько минут спустились в овраг, где находилась группа. Ночи были теплые, костер не разводили. Каждый натаскал себе травы и свил лежанку.

– Все в порядке, Павел Сергеевич? – спросила Елизавета Юрьевна.

Она сидела в траве, обняв колени, и снова майор поймал себя на мысли, что хочет смотреть на нее как можно дольше. В этом имелось нечто пагубное. Следователям, назначенным после войны на его дело, явно будет чем заняться.

– Да, все хорошо, Елизавета Юрьевна.

Не сказать, что комсомолки подружились с княгиней, но неприязни не проявляли – садились рядом, что-то щебетали. Возбудился долговязый партизан Вольский, уроженец далекого Хабаровска, стал подмигивать девчонкам. Его приятель Урсуляк из Херсона – убежденный сторонник семейной морали – ухмылялся. В стороне расположились Энди Грир и Джованни Манчини и увлеченно резались в карты. Не было Марселя из Марселя и его новоявленного кузена Андре – настал их час нести постовую службу.

– Пауль, все верно, это Вальтер фон Браух! – взволнованно забормотал жилистый Клаус Шенк. – Третий вечер он выезжает из замка в одно и то же время. В машине водитель и больше никого, полковник сидит на заднем сиденье, перелистывает бумаги в папке…

– Ну что ж, можно предположить, что завтра история повторится, – глубокомысленно изрек Резник. Он сидел, привалившись к откосу, одетый в щеголеватую кожаную куртку, и пытался оживить немецкую зажигалку, в которой кончился бензин. – При этом лучше его брать вечером, нежели утром, – можно будет рассчитывать, что какое-то время его не хватятся. Однако существует закон подлости, который всегда начеку…

– Забудем про законы, – перебил его Павел. – Исходим из элементарной математической вероятности. Если объект не появится, мы перенесем операцию. Брауха надо брать по дороге в Марли.

– Дорога охраняется, – возразил Брянцев.

Энди Грир насторожился, попросил перевести с непостижимого русского языка.

– Сегодня мы с Джузеппе сделали вылазку…

– Кто разрешил? – встрепенулся Павел.