Заговор против Сталина

– Справились бы, Генка, еще как справились бы! Пусть долго, тяжело, страна бы до упора напряглась, еще бы кучу людей потеряли, но добили бы фрица! Почему, думаешь, союзники открыли этот фронт? Чтобы нам жизнь облегчить? Да хрен там! Понимают, что мы так до Португалии дойдем, а это их пугает, вот они и решили двинуться навстречу. Да и ладно, пусть будет этот фронт, давай радоваться.

Вечером рекой текло виноградное и яблочное вино, Истомин дал приказ распечатать ящик коньяка, изъятый в немецком обозе еще по весне. Часовые на постах выли от зависти. Французы и всякие англо-итальянцы были нормальными ребятами, но пить совершенно не умели.

Павел курил, глядя в иссиня-черное небо, а в плечо ему умиротворенно сопела представительница старого дворянского рода. Он боялся представить, что будет после войны. Слишком много ошибок, роковых случайностей. История его отношений с Резником неизбежно всплывет, и то, что сейчас кажется естественным, станет государственным преступлением. По-другому не будет. Но идея остаться на Западе в голову не приходила. Он советский человек, коммунист, непременно вернется на Родину. И пусть Родина решает, какого наказания он заслуживает… Но когда это будет? Целая вечность впереди. Он должен постараться не потерять то, что имеет.

На третий день Вальтер фон Браух принял «историческое» решение сотрудничать с большевиками. Он сообщил скрипучим голосом, что готов раскрыть агентурную сеть, действующую в Восточной Белоруссии и западных областях РСФСР. Днем ранее ему сообщили о высадке союзников в Нормандии, а также о гарантиях, предложенных советским командованием в обмен на полную откровенность.

– Только не рассчитывайте, господин майор, что я вспомню все фамилии, псевдонимы и позывные, – проговорил он, тоскливо глядя в узкое оконце. – Абсолютной памятью, к большому сожалению, не обладаю.

– Не надо прибедняться, герр Браух, – Павел улыбнулся и раскрыл блокнот. – Уверен, вы можете вспомнить очень многое. Но убедительно прошу вас, не надо «вспоминать» то, чего не было. Любая ложь или стремление что-либо скрыть уходят в ваш пассив. Итак, начнем с «крота», действующего в штабе сорок девятой армии Второго Белорусского фронта. Назовите же, наконец, имя этого таинственного человека…