Заговоры; Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

Представление о болезни, живущей под деревом, отразилось и в заговорах. Так, один мордовский заговор рассказывает о женщине, ссылающей болезнь под дерево: In dem grossen Walde ist eine rote Tanne, sie hat die Krankheit in die Wurzel der Tanne geschickt *225. Приведенный выше немецкий заговор призывает на вора den grunen Rit (Fieber). Исследователь по этому поводу замечает, что эпитет "зеленый" указывает на лес и дерево, а также на то, что духи-болезни первоначально были духами лесов и деревьев *226. К корню дерева кладутся и жертвы за больных *227. В Германии больной сухоткой делает приношение бузине из воска, льна, сыру и хлеба *228. У нас пирожки лихорадкам носят в лес. А в языческую эпоху в тех самых местах, какие перечисляются теперь в заговорах, совершались всевозможные "требы". Таковы жертвы под дубом, жертвы "рощениям". Еще в 16 веке Макарий писал про Чудь и Ижору: "Суть же скверныя мольбища их лес и камение и реки и болота, источники и горы"... Как раз в эти-то притоны и ссылаются болезни. Однако Мансикка и здесь старается отыскать апокрифические источники и христианские символы. По его мнению ссылание на "очерета" взяло свое начало из апокрифа, по которому дьявол ссылается in loca silvestra *229.Место ссылки приурочивается им к Сионской горе *230. Формула ссылания в дикое место была сначала только заключительным эпизодом в мотиве встречи со злом, возникшем также из апокрифа, а потом она срослась с символической вечерию на Галилейской горе *231.

Однако, те данные, на которых он строит свои соображения, скорее могут быть истолкованы как апокрифический нарост на более древней основе. Источник происхождения формулы надо искать в обряде. А он указывает, что в заговорах речь идет о буквальном отправлении тем или иным способом болезни в глухое место, где солнце не светит и т д. Так, напр., больной носит на себе записку, потом относит и кладет ее в такое место, куда не солнце, ни месяц не светит *232. При унимании крови окровавленные ветки и тряпки прячут также в темное место, туда, где ни месяц, ни солнце не светит *233 Упомянутый выше обычай носить воду под березу после омовения больного, окатывание водой больного в лесу через ветки, все это говорит о том же выселении болезни. Латыши при помощи нитки завязывают лихорадку на дереве: "Тряси пни в лесу"... "Кто тебя азвяжет, тот себе путь свяжет" *234.

Верование в возможность заставить злого духа оставить человека и поражать дерево отразилось и в сказках. В малорусской сказке рассказывается, как Бог велел смерти грызть старых людей, а москаль обманул ее и велел рызть старые дубы *235. У Ревиля находим описание, как дикари во время эпидемий целыми деревнями с шумом и криком выгоняют злых духов из жилищ и загоняют их в трущобы *236. Болезнь можно удалить, как мы уже видели, с птицей, с животным *237. Еврейски козел отпущения, изгоняющийся в пустыню, совершенно аналогичное явление. Выше мы видели случаи передачи болезни деревьям. В Сиаме статуэтку, на которую переводят болезнь, зарывают в лесу *238. На основании всего этого мы имеем полное право утверждать, что, когда ссылают "уроки на мхи, на болоты, на ницыя лозы, на сухия лясы, дзе ветры ня веюць, дзе й сонца ня грея"... *239, na bory, na lasy, suchy dab suchy grab lupac *240, но тут нет н какого намека на Галилейскую гору и какие бы то ни было апокрифы. Формула развилась на почве широко практикующегося у всех некультурных народов изгнания злых духов, причиняющих болезни, в глухие, пустынные места: в горы, в лес, в трущобу, в болота и т. д. Глухие места, особенно куда ни солнце, ни месяц не светят, почитаются естественным местопребыванием этих духов. Лихорадки представляются живущими в колодцах и на озерах *241. Еще а Атхарва-Веде в заклинаниях лихорадку ссылают в глухое место - в л с, в горы *242. У нас в XI веке приносили жертвы болотам *243. Интересное указание в этом отношении сохранилось в Калевале. Колдун Випунен, во внутренности которого попал Венимейнен, причиняющий ему страшные боли, творит заклинания. "Он пел о происхо дении зла и болезни и увещевал своего мучителя удалиться на гору Кипувори, на которой обыкновенно имеют свое местопребывание все болезни и недуги" *244.

Такая вера, бесспорно, отчасти основывается на наблюдении, что болезни часто поражают человека им нно в темных болотистых местах. Если оказывается, что и в заговорах и в апокрифе место ссылки злого духа сходно, то это нисколько не говорит о происхождении первых из последнего. Если христианин рассказывает о том, как Христос изгнал демона in loca s lvestra, то дикарь сам выгоняет демонов in loca silvestra. Такое совпадение обрядов диких народов с христианским апокрифом может говорить только об одном: сам апокриф родился среди народа, разделявшего вышеприведенные верования на счет местопребывани злых духов.