Заговоры; Опыт исследования происхождения и развития заговорных формул

Наконец, формула легко могла слиться с выражением, которым иногда оканчивается заговор: "Слово мое крепко". Фраза эта чаще всего заканчивает заговоры, содержащ е угрозу злому существу, и означает, что угроза непременно будет исполнена, если болезнь не покинет человека. Таковым мне представляется происхождение и распространение формулы "ключа и замка". Приведу еще одно мифологическое толкование ее. Оно здесь будет уместно, во-первых, потому, что касается отношений между явлениями, только что нами затронутыми (формулы, реального ключа и замка, чудесной щуки), и, во-вторых, дает объяснение "железного тына", рассмотрение которого теперь на очереди. Вот что ишет Ефименко: "Выражения, которыми заканчивается большая часть заклинаний - "будьте мои слова замком замкнуты, ключем заперты (N 19), будьте мои слова крепки и емни, как ключи подземные (6); будьте мои слова тверды и крепки на веки не рушимы: ключ в воду, а замок в руки (5)", - почти не имеют для нас смысла сами по себе и показывают, что заклинания, хранившиеся в устах народа, сильно пострадали и сократились: здесь память народная изменила себе. Поэтому для мифологии очень важны письменные загов ры, сохранившиеся в большей полноте и могущие служить пояснением первых. Вышеприведенные выражения суть сокращения нижеследующего. Заклинатель обращается к Господу или св. угоднику и просит их поставить около него или около скота "железный тын" от не а и до земли со всех четырех сторон и окружить его огненною рекою для предохранения их от нечистого духа, болезней, диких зверей и пр., потом просит замкнуть этот тын и положить ключи на престол Божий или опустить в воду для того, чтобы их поглотила ожественная золотая щука, живущая в жилищах светлых божеств. Затем следует заклинательная формула: как нельзя достать ключей с престола господня или от щуки, так бы не нападали на заклинателя и его скот скорби, болезни, нечистая сила,злые люди и звер (III, IV, V). Этим объясняется обычай замыкать замок при заклинаниях и бросать ключ в воду. Железный тын знаменует собою небо, которое, по представлению язычников, имело вид крышки, покрывающей землю, крышка сделана из железа и опускается в море океан, окружающий землю (огненная река). Небо, по народным преданиям, имеет ворота, которые ежед евно отпирает утренняя заря для проезда бога-солнца, а вечером запирает их на замок вечерняя звезда, живущая в жилищах светлых божеств. Отсюда выражение "будьте мои слова замком замкнуты, ключем заперты" или "будьте тверды, как ключи подземные", озна ает желание,чтобы слова заклинателя были так сильны и тверды, как замкнутое на замок небо" *273. Не говоря уже о том, что, если "тын железный" - небо, нелепо было просить знахарю обнести его небом "от земли до неба", когда он и без того под небом; подобное толкование совершенно произвольно и не имеет под собой никакой почвы. Я не берусь решитель о ответить на вопрос, что такое "тын железный", потому что имею в руках очень мало данных; но все таки есть основание предполагать, что и здесь под формулой скрывается нечто реальное, теперь совершенно забытое, но некогда ее породившее. Прежде всего братим внимание на то, что формула эта чаще всего встречается в различных оберегах. Так это и должно быть по прямому ее смыслу. Встречается она между прочим и в пастушьем обереге Майкова. Описывая обряд оберега, я упомянул и предписание "топор волочи ь и около скота посолонь обойтить". Это правило часто исполняется при обходе скота. Что оно значит? Острые железные орудия рассматриваются как предохранительные средства против влияния злых духов и чародеев. Втыкают в дверь какой-нибудь острый инстру ент, чтобы колдун не мог войти *274. Кладут на порог веник и топор; веник и вилы. Проводят скотину через веник и топор, чтобы ее не коснулись никакие чары *275. Чтобы ребенка не испортили, кладут ему в колыбель ключ и нож *276. Проводят скотину через яйцо, топор и ключ, покрытые дерном *277. У черемисов новобрачная, по приходе к мужу, втыкает в первую встретившуюся загородку иглу и говорит: Que toute sorcellerie et tous malefices restent ici! Прежде чем войти в дом, глава церемонии втыкает иглу в дверь, говоря: Que les mechants sorciers ne puissent entrer ici; qu'ils trouvent cette barriere de fer *278! Последняя фраза разъясняет значение подобных приемов. Все они, очевидно, направлены к тому, чтобы заградить путь враждебным существам. Пусть аткнутся на железную загородку ("тын железный", barriere de fer)! Употребление острых орудий в качестве предохранительных средств против злых существ хорошо известно и русским знахарям. Так, против домового под голову новорожденного кладут прочищенны нож *279. Во время холеры кладут ножи по ту и другую сторону порогов и под первую ступень крыльца *280. Чтобы мертвец не мог влезть в окна, втыкают в них изломанные иглы *281. Невесте закладывают в подол и рукава платья иголки, а когда после венца о а въезжает в ворота к мужу, эти иглы вынимают, переламывают на двое и бросают на обе стороны: это для того, чтобы ведьма не перекинулась через иглы *282. Это все способы поставить "булатный тын" против врагов. Но примитивный человек не ограничивается тем, что помещает спасительное орудие в одном каком-нибудь месте; этого часто в его глазах бывает мало. Он хочет оградиться со всех сторон. Из этой потребности и возникли магические круги. Их знают все народы. Знала древняя Индия, широко практиковал лассический мир, где они играли роль не только в частной, но и в общественной жизни; знает и современная Европа. У нас обряды опахивания и обходов сел восходят к тем же магическим кругам. Магический круг часто (а первоначально, вероятно, всегда) обво ится чем-нибудь таким, что само по себе обладает предохранительной силой. В Индии, напр., проводили его священными углями, взятыми с алтаря. Римляне чертили мечем вокруг ребенка круг по земле или в воздухе *283. У нас больного очерчивают ножом *284. о особенно распространено очерчивание магических кругов острым инструментом вокруг скота. В памятнике XVII века говорится: "и около скота волхвуют и с камением и железом и сковородою и сыконами спускают скоты своя *285. В сборнике заговоров того же в ка находим и описание этих волхвований с "железом". "Ходи около. Взяв секиру, с четырех стран засекати по земли и говор: Ставлю аз р. б. (и) около сего стада... каменную стену, булатен тын..." *286. ..."взят рогатина, которая в звере бывала, да котор й скот на лето пущат, кругом 3-ж очерти, а сам по вонную сторону двора ходи, а говор: пусть тын железнои круг моего скота, колко в отпуске..." *287. Обходя вокруг хлева под Егорьев день, тянут по земле топор и говорят: "Пусть около моего скоту железн и тын стан от земли до небеси от зверя и от волку" *288. Обходят с топором и пропускают скот через ворота, около которых поставлен топор, острием к дороге *289. Подобное волхвование с железом сохранилось и до нашего времени. Например, в Воронежской губ. кругом скота проводят по земле острым концом топора и потом топор перебрасывают через скот крестообразно *290. Несомненно, перебрасывание топора имеет целью окрыть скот "булатной крышей", как очерчивание - оградить "булатным тыном" *283. Таким образом, в магических обрядах находится, как будто, прочная основа для формулы "железного тына". В латышских заговорах находится не менее наглядный материал, показывающий, как на почве употребления острых орудий в качестве предохранительных средств против ведьм и завистников могла развиться формула железного тына. Латыши очень широко в этих целях пользуются острыми орудиями. Нож, коса, топор, иголка - все пускается в дело. Чтобы избавиться от кошмара, нужно вечером навязать на больного косу острием вверх. На другое утро на больном будет кровь: кошмар порезался *291. Чтобы еще вернее оградить я от нечисти, очерчивают вокруг себя ножом круг и кладут нож с собою *292. Ведьмы отнимают от коров молоко. Мы уже видели, что острые железные инструменты употребляются с целью защитить скот от злого влияния. Тождественные приемы практикуются у самых разнообразных народов. Острый инструмент втыкают в дверь, кладут на порог и т. д. Знают это, конечно, и латыши. И вот какой заговор у них развивается на этой почве: "Лети рагана (ведьма) по воздуху хоть поперек, а в мой двор не попадешь! Мой двор око ан железом, из кос сделаны стропила, а иголками крыты крыши, косами изрезаны, иголками натыканы" *293. Конечно, такой образ мог развиться прямо под влиянием обычая втыкать косы и иголки в стропила, стены, крышу двора. Только обряд получил в заговоре иперболическое выражение. В данном случае связь формулы и обряда вполне ясна. Но дальше, особенно, когда формула отрывается от обряда, связь эта может окончательно затемниться. Образ, родившийся на почве обряда, оторвавшись от него, будет делаться вс фантастичней и фантастичней. Иголки и косы могут уже совсем забыться. Так, напр., один латышский заговор просто говорит: "Стальное покрывало над моими коровушками..." *294. Выражения в роде - "стальное покрывало над моими коровушками", "мой двор око ан железом" - очень близко подходят к русской формуле железного тына. Обыкновенно самая формула "железного тына" оказывается вставленной в какой-нибудь пространный текст. Но это результат позднейшей ее истории. Первоначально она была вполне самосто тельна и очень кратка. У Майкова есть такая запись: