Конечно же я согласилась. По глазам его мамы я видела, какое она испытала облегчение, когда я не отвергла ее сына. Мы поженились. Я родила ему сына, и мы действительно были с ним очень счастливы все прожитые годы. Но время беспощадно. Как бы я ни ухаживала за своим лицом и телом, время сделало свое дело. Ему сейчас сорок пять лет, как когда-то было мне, я невольно замечаю его взгляды на более молодых женщин. Живое всегда стремится к живому, а какой может быть секс с женщиной, которой скоро будет семьдесят лет. Мы спим в разных комнатах. С одной стороны, я испытываю от этого некоторое облегчение, ведь он не может видеть моего дряхлого тела. С другой стороны, я вижу, что его тяготит проживание в квартире со старухой, от которой, увы, не всегда приятно пахнет, даже если я каждый день тщательно моюсь. У меня вставная челюсть, но я не могу даже без нее походить, так как он тогда увидит меня без зубов, а не снимать протез очень вредно. У меня начались возрастные болезни, ноют кости, одышка, слезятся глаза и т. д. Он же выглядит как огурчик. Однажды я пошла в аптеку, и ко мне подошла женщина лет тридцати, я сразу поняла, что она меня дожидалась. Женщина была очень хороша, свежа и красиво одета, но она явно волновалась и боялась меня. Мы присели на лавку, и с ее слов я узнала, что их отношения продолжаются пять лет. Она горько заплакала и добавила: „Он рассердится, если узнает, что я к вам подошла, но поймите, ничего нельзя изменить. Мы любим друг друга, а вас он жалеет и уважает, как мать. Отпустите его, дайте ему свободу, разве он не имеет права на счастье, ведь вам скоро семьдесят лет, а он еще молодой!“ Я выслушала ее, не перебивая, да и что я могла сказать. Я его любила и понимала, что мое время вышло и ничего не поделать.