Загробная любовь (СИ)

  И через некоторое время руки девушек держали хрупкие хрустальные фужеры на тонких длинных ножках наполненные бардовой густой жидкостью.

  Инна, ничего не заподозрив, разом осушила содержимое бокала, почуяв железистое сладковатое послевкусие... Но было поздно. Едва освещенная цветомузыкой комната закружилась перед глазами. А слова известной песни заиграли вспять.

  - Что с тобой? - напугалась Геля, и было ринулась к подруге, но я преградил путь:

  - Пей!

  Испугавшись, Ангелина выронила бокал что, разбившись об пол, расплескал кровь.

  - Tenebrae in Inna, - начал Люцифер.

  И нечисть, принимая замогильные облики, задом наперед заплясала вокруг девушки.

  Я ударил Ангелину, отчего та отлетела к лестнице, и подошел к моей грядущей жене:

  - In nomine principis tenebrarum convertote!

  Ничего не понимая, Инна рухнула на колени, пробуя рассмотреть муть перед глазами.

  Пол и стены лопались толстыми чернейшими трещинами, а после холл погрузился во тьму. Утихли жуткая музыка и топот странного поведения жутких родственников. Тело окутала теплая и мягкая темнота.

  - Iam non es filius dei, Nosteres, - вторил основатель тьмы, переходя на загробный бас. - Voco tereginam superbiae te voco natum tenebrarum.

  Инна изогнулась, расставив руки в стороны, и издала демоническое рычание. А после взлетела на ноги, открыв красные дикие глаза.

  Одна из ведьм поднесла демонический рог полный крови, и Инна испила его с наслаждением.

  - Во имя Ада и нескончаемой Тьмы, - заключил Люцифер.

  Преображенная теперь раскрепощенная и смелая Инна направилась ко мне, и мы слились в страстном поцелуе, отчего у меня чуть не подкосились ноги от половины сделанного дела. А впереди... Я вожделенно вдохнул.

  На лице моей уже не малышки сияла дерзкая демоническая улыбка.

  - Заключительный этап, - воскликнул Люцифер.

  И я подал Инне нож. Нечисть расступилась, указав на перепуганную Гелю забившуюся в угол у лестницы. Вика схватила теперь уже единственную смертную за волосы и потащила к обращенной.

  - Нет... - громко дыша, завопила Геля вырываясь. - Инна нет... Очнись! Инна...

  Но Инны больше нет! И то кем оказалась обращенная - безжалостно располосовало смертную холодным острым лезвием ножа.

  Лопнули шары, расплескивая в воздухе кровь, коей устроили бурную овацию адские отпрыски и служители. Изображения на картинах задвигались не синхронно, располагаясь, друг к другу, чтобы целоваться и предаваться греховной страсти.

  Я подхватил мою королеву на руки и понес в нашу комнату, где нас дожидалось ложе в лепестках черных роз и при свете черных свечей...

  Глава 30

  Я аккуратно уложил Инну на кровать поверх слоя черных нежных лепестков роз и остался рядом, не сводя глаз с любимой. Инна закинула руки поверх головы и одну из ног согнула в колене, обольщая светом красного взора полного желания.

  Этот долгожданный момент настал! Я отныне могу обладать ею, отчего мною завладело чувство головокружительной неподвижности. Я присел рядом с любимой, наклонился на локти и коснулся ее сладких алых губ, видя, как Инна прикрыла глаза, поддавшись мне. Моя ладонь коснулась ее свободной от подола платья ноги и медленно поднималась вверх по бедру по гладкому материалу корсета и остановилась на груди. Инна выдохнула, позволяя мне страстные поцелуи с языком. Я обязан был все делать трепетно и аккуратно. Чтобы получить удовольствие не только самому, но доставить и ей. Чтобы любимая позволяла и дальше любить себя и желать меня.

  Я оторвался от пленительных медовых губ, слегка приподнялся и запустил руки ей под спину, чтобы расстегнуть корсет. Инна позволила, открыв глаза, в которые я смотрел с необузданной любовью и одержимостью. И вскоре она лежала передо мной в одном нижнем белье, а роскошное платье полетело на пол.

  Не сказать, чтобы Инна была напряжена, но расслабилась более, когда я разделся сам и лег поверх нее. Теперь Инна сама потянулась к моим губам жадно, при этом закрыв глаза.

  - Хочу... - простонала она, обвивая мою шею руками.

  Прекратив поцелуй, я посмотрел на ее вспыхнувшее огнем лицо на приоткрытые губы и горящие жаждой глаза.

  Я встал на колени, усадил любимую, и жадно сжимая ее в горячих объятиях, целовал шею, легким движением расстегнув лифчик. И так как предмет женского нижнего белья оказался без лямок, мне не составило труда бросить его к платью. А затем снова уложил любимую на кровать.

  Я вижу Инна хочет чтобы я поскорее проник в нее, и я хочу того же, но между нами только трусики.

  Проложив дорожку из поцелуев к груди на которой я не оставил ни единого миллиметра без внимания я добрался до набухших сосков свободной рукой сорвав ажурное кружево соединенное тонкими полосками. И когда Инна, наконец, получила то, чего жаждала, ее ладони скомкали в кулаках шелковую простынь.