Загробная жизнь или последняя участь человека

Такое изменение совершается от благодатного явления в сердце надежды спасения. Тогда, при размышлении о смерти, печаль растворяется радостью, слезы горькие претворяются в слезы сладостные. Человек, начавший плакать при воспоминании о смерти, как при воспоминании о казни, внезапно начинает плакать при этом воспоминании, как при воспоминании о возвращении в свое бесценное отечество. Таков плод памятования смерти.

Господи, даждь ми память смертную!

12. Бессмертие души

Но память о смерти имеет для человека свое значение и смысл только в таком случае, если она соединяется с памятью о бессмертии, если, то есть, смертный человек верит в свое бессмертие.

Великий религиозно-нравственный вопрос о бессмертии души и загробной жизни встречает в настоящее время троякое отношение к себе: между тем как одни веруют в загробную жизнь, а другие решительно отрицают ее, для третьих она является предметом очевидной уверенности, реально-наглядного знания, добытого обычным путем внешнего опыта.

«Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века»54 — так исповедует христианин, верующий в живого Бога, признающий в человеке бессмертную душу и ожидающий загробной, вечной жизни как продолжения и завершения земной, временной жизни.

Случайно мы рождены и после будем как небывшие; когда тело обратится в прах, — и дух рассеется, как жидкий воздух; и нет нам возврата от смерти (ср.: Прем. 2, 2, 3, 5) — так говорили и говорят неверующие всех времен, отрицающие бытие Божие и бессмертие души человеческой и ограничивающие всё бытие человека одною земною жизнью.

Но есть еще третий разряд людей, которые, не отрицая будущей жизни, не довольствуются — однако — в этом случае одною верою, а проповедуют очевидную уверенность в этом великом вопросе бытия. Эти люди вносят в духовную область несродный ей чувственный, материальный элемент, овеществляют ее, признают возможность и действительность явления людей умерших живым в чувственно-реальных формах и думают видеть в этом осязательно-наглядное доказательство бессмертия души человеческой и существования загробной жизни. Это — последователи так называемого спиритизма55, представляющего собою характеристическое и в то же время странное явление нашего времени. Спиритизм имеет много горячих приверженцев и защитников и за границей, и у нас, и притом — что всего замечательнее — в лице многих известных натуралистов.

Если мы, ученики и последователи Начальника жизни и Победителя смерти, можем только скорбеть о неверующих, не имущих упования на будущую жизнь, то, с другой стороны, мы не можем относиться сочувственно-одобрительно и к спиритам, этим мнимым, ложным защитникам христианского учения о бессмертии души и будущей жизни.

Следуя наставлению первоверховного апостола: будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением (1 Пет. 3, 15), мы постараемся показать не имущим упования, что наше упование на бессмертие не есть пустая мечта и самообольщение, но имеет за собой самые разумные основания и вполне отвечает всем высшим запросам ума и сердца.

Другой самовидец и служитель Слова убеждает: Возлюбленные! не всякому духу верьте, но испытывайте духов, от Бога ли они (1 Ин. 3, 1). Подвергая испытанию духов, вызываемых нашими духовопрошателями (спиритами), мы должны признать, что они не от Бога. Вследствие этого в спиритах мы не можем видеть и иметь союзников в защите христианского учения о бессмертии души.

В каком смысле нужно понимать бессмертие души?

Прежде чем начнем речь о бессмертии души человеческой, необходимо, в предупреждение и предотвращение всяких недоразумений и перетолкований, установить правильный взгляд на предмет речи: нужно дать ответ на вопрос, в чем заключается истинное бессмертие души, — такое бессмертие, которое одно только может быть дорого, желательно и утешительно для человека.

Новые саддукеи, не признающие истинного и действительного бессмертия души человеческой, проповедуют нам, взамен него, четвероякого рода бессмертие, от которого, однако, мы должны отказаться, потому что чаем для себя лучшего бессмертия, нежели какое обещают нам они.