Загробная жизнь или последняя участь человека

Я не любопытствую: но общее любопытство, а в некоторых желание знать истину и отречься от лжи и вреда приведены в такое движение, что до меня сами собою доходят многие сведения о стологадательных опытах, и притом такими путями, что нельзя сомневаться в истине сих сведений.

Одному гадателю стол дал предсказание о некотором происшествии, которое должно было возбудить ожидание и могло расположить к некоторым приготовлениям, и назначил время, в которое сему происшествию надлежало последовать. Назначенное время прошло, а предсказанного не случилось. Что, если бы при вере в стологадание сделаны были некоторые приготовления, соответственные предсказанному происшествию? Это необходимо кончилось бы стыдом, а могло кончиться и вредом.

Пред одним страстным стологадателем стол оклеветал близкую к нему особу. Теперь, говорят, борющийся с подозрением стологадатель и оскорбленная особа проводят бессонные ночи.

Сих немногих опытов довольно, чтобы понять, как немало виновны и как ведут себя к неблагоприятным последствиям не покоряющиеся премудрому и благому Богу, запершему от нас сокровенное и будущее, и покушающиеся отпереть оное поддельными ключами.

Но это еще не все. Стологадатели поняли, что дерево не может понимать вопросов и давать сообразные с вопросами ответы. Посему они спрашивали, кто им отвечает, и многие из них получали в ответ имена разных умерших. Теперь спрашивается: действительно ли стологадателям отвечают души умерших, которых имена им объявляются, или имена сии употребляются ложно и под ними скрываются некие неизвестные? В сем последнем случае сии неизвестные суть лжецы, приписывающие себе чужие имена. Но ложь не принадлежит чистым существам: отец лжи есть диавол (ср.: Ин. 8, 44). Итак, стологадатели осторожно должны размыслить, с кем имеют дело и от кого хотят узнать сокровенное. Здесь можно вспомнить наставление преподобного Антония Великого относительно демонов: “Если выдают они себя за предсказателей, никто да не прилепляется к ним”.

Но если отвечающие стологадателям суть действительно умершие, то суд о сем деле давно произнесен Самим Богом чрез пророка Моисея, в 18-й главе книги Второзакония: да не навыкнеши творити по мерзостем языков тех; да не обрящется в тебе очищая сына своего и дщерь свою огнем, волхвуя волхвованием и чаруя и птицеволшебствуяй, чародей обавая обаванием163, утробоволхвуяй и знаменосмотритель, и вопрошаяй мертвых: есть бо мерзость Господеви Богу твоему всяк творяй сия; сих бо ради мерзостей потребит я Господь Бог твой от лица твоего (ст. 9-12).

Знают ли сей суд столоволхвователи, вопрошающие мертвых? Помышляют ли, какому строгому осуждению подлежит дело их? Оно причисляется к мерзостям, за которые хананейские народы Бог осудил на истребление. Если бы кто из стологадателей сказал, что он не домогается беседы с мертвыми, а просто от стола получает знаки в разрешение вопросов любопытства или надобности, — справедливость требует сказать и сему: не прав и ты. Ты не знаешь, кто тебе отвечает, но знаешь, что дерево отвечать не может; следовательно, ты должен заключить, что неизвестный тебе отвечающий есть один из тех, которые наименовали себя другим при подобных опытах.

В 4-й главе пророчества Осии читается следующее изречение: В знамениях вопрошаху и в жезлех своих поведаху тем (ст. 12). Яснее с еврейского: “Народ Мой дерево свое вопрошает, и жезл его отвечает ему”. Пророк показывает два вида гадания: древом и жезлом. Под именем древа, без сомнения, разумеются деревянные идолы, от которых, неизвестными нам приемами, получаемы были ответы (см.: Суд. 18, 5, 6). Очевидно, это дело богопротивное, как соединенное с идолопоклонством. Под именем жезла отвечающего разумеется гадание посредством жезлов, по приметам, на которую сторону они падают, быв поставлены, или ложатся ли замеченною стороною вверх или вниз и прочее, что называлось жезлогаданием или жезловолхвованием.

Хотя в сем втором виде гадания не видно отношения к идолопоклонству, однако и оно, вместе с первым, осуждено пророком как измена истинному Богу: Духом блужения прельстишася и соблудиша от Бога своего (Ос. 4, 12). От сего обвинения не может увернуться стологадание, как бы ни старалось оно изъяснить себя легким и благовидным образом.