Загробный мир. Мифы разных народов

Однажды он велел собрать в своей резиденции всех убогих – нищих и калек – и досыта накормил и напоил их (дело богоугодное, этими пирами славился и русский князь Владимир Святославич после выбора им христианской веры). Насытившиеся бродяги предались веселью, и Дракула спросил их, что им еще нужно. Довольные угощением отвечали, что Господь должен подсказать правителю, какие благодеяния он может еще совершить. Воевода спросил, хотят ли они и впредь ни в чем не нуждаться и, естественно, получил утвердительный ответ. Тогда Дракула велел запереть двери покоев и сжечь всех собравшихся там заживо, отправив их прямиком в рай…

...

Представления о вампирах наиболее характерны как раз для Центральной Европы, где жил Дракула. Само слово «вампир» считается производным от венгерского обозначения ведьмы – «убыр». Вероятно, к тому же слову восходит и славянское «упырь». Недаром у славян считается, что в упырей превращаются после смерти колдуны. Но в упырей могли превратиться и обычные покойники, если через их гроб перед похоронами перескочило животное или перелетела птица, если хоронящие оборачиваются от гроба к дому, показывая дорогу мертвецу, и т. п. Поэтому упыри могут быть оборотнями. Представления о них близки вере в волколаков, или волкодлаков, – волков-оборотней, нападающих на людей.

Одним из первых, кто ввел сюжет о вампирах в литературу, был Проспер Мериме, описавший случай, свидетелем которого он стал в Сербии в 1816 году.

Однажды ночью его вместе с хозяином разбудили женские крики. Мать держала потерявшую сознание дочь и вопила: «Вампир! Вампир!» Девушку удалось привести в чувство, и она рассказала, как через окно в комнату проник человек в саване, укусил ее и пытался задушить. Крики вспугнули злодея, но жертва успела узнать в нем местного жителя, похороненного две недели назад. На шее несчастной обнаружилось красное пятно, но просвещенный французский автор сомневался, был ли это укус чудовища.

На рассвете весь городок поднялся на ноги, мужчины были вооружены кто ружьями, кто ножами, женщины несли раскаленное железо, дети – камни и палки. Когда могилу разрыли, обнаружилось, что тело не тронуто тлением; с криками люди принялись палить в труп, размозжив выстрелами его голову. Родственники пострадавшей терзали тело ножами, а женщины собирали жидкость, текущую из трупа. Тряпьем, которым собирали жидкость, обмотали шею жертвы, чтобы девушка не стала вампиром. Труп же потащили к костру и под дикие выкрики сожгли.

...

Типичный рассказ о смерти колдуньи, которую именовали упырем, записан у русского населения Дербента в Дагестане.

Перед смертью женщина долго мучилась, что свойственно людям, чья грешная душа слишком привязана к телу. Наконец ее уложили со скрещенными руками и образком, но, когда стали переносить тело в гроб, увидели, что ведьма перевернулась, а образок лежит внизу. Сказать об этом священнику побоялись: ведьма стала бы мстить. Так ее и схоронили, но после похорон у соседки умер ребенок, а следом другой. Осмотревший детей врач нашел на их руках следы зубов упыря. В присутствии знахаря и священника могилу разрыли: покойница лежала лицом вниз, саван ее был покрыт кровью. Знахарь велел прибегнуть к испытанному средству: вбить в труп осиновый кол, но священник воспротивился этому суеверию, он заверил, что труп холодный и не мог встать из могилы. Над старухой прочли молитву и зарыли могилу опять, но знахарь все же забил в могилу три осиновых кола.