Загубленная добродетель

«Ты не потерпел неудачу, папа. Тебе пришлось растить двоих детей после потери жены и все еще работать телохранителем».

Папа посмотрел на меня обеспокоенным взглядом. «Я не могу потерять и тебя, Сынок».

«Ты не потеряешь меня».

Папа схватил меня за лицо, как будто я был маленьким мальчиком. «Я люблю тебя, сынок, и есть только одна причина, по которой я мог бы предать свой долг, почему я когда-либо рассматривал возможность убийства моего Капо, и это если бы на кону была твоя жизнь».

«Папа», — сказала я, убирая его руки. «Перестань драматизировать. Никто не будет убит. Я не прикасаюсь к Анне».

«Скажи Данте, что ты не можешь сопровождать девушку в Париж».

Я поморщился. «К сожалению, я не могу этого сделать».

Папа закрыл глаза и опустился на стул. «Ты уже в беде, не так ли?»

Я коснулся его плеча. «Не волнуйся. У меня все под контролем».

Папа бросил на меня взгляд, который предполагал, что он сомневается в этом.

«У тебя ночная смена?»

«До пяти, затем Тафт вступает во владение».

«Хорошо, потому что мне нужно, чтобы ты закрыл глаза на то, что я залезаю в окно Анны. У нее есть то, что мне нужно вернуть».

Папа уставился. Я не стал объяснять, это только ухудшило бы ситуацию.

Я поспешила в ночь и направилась вокруг здания, пригибаясь, когда проходила мимо офиса Данте. В тот момент, когда я появился под окном Анны, моя ярость вспыхнула с новой силой. Я не мог поверить, что она украла мой телефон и засунула свои чертовы трусики мне в карман.

Я использовал стул, чтобы дотянуться до перил балкона, затем подтянулся. К сожалению, это была комната не Анны, а Леонаса, поэтому мне все равно пришлось неуклюже карабкаться к следующему окну. К счастью, она была открыта. Анна всегда впускала воздух перед тем, как лечь спать. Сделав выпад, я вскочил на подоконник.

Луиза вскрикнула, натягивая одеяло, чтобы прикрыться. Я приподнял бровь. Она была в ночной рубашке, а не голая. Не нужно такой суеты.

Анна развернулась, тело напряглось, но сразу же расслабилось, заметив меня, и хитрая улыбка появилась на ее лице. Не та реакция, которую я хотел. Конечно, она не сделала ни малейшего движения, чтобы скрыть какую-либо часть своего скудно прикрытого тела. Она была в каких-то шелковых горячих брюках с кружевами и сорочке с глубоким вырезом. Она неторопливо подошла ко мне, и я пожалел, что не дождался утра, чтобы встретиться с ней лицом к лицу из-за моей камеры.

Она прислонилась к стене рядом с окном. Прохладный воздух оказал немедленное воздействие на ее тело, и мне пришлось отвести глаза.

«Я не причисляла тебя к романтическому типу, который заберется в окно своей возлюбленной», — сказала она с торжествующей улыбкой.

«Где это?» Я зарычал, прыгая в комнату.

Луиза все еще сжимала одеяла перед собой.

«Иди в ванную. Это частный разговор». Я не мог вынести выражение шока и смущения на ее лице. Это напомнило мне, насколько неуместными стали наши с Анной взаимоотношения.

Луиза взглянула на Анну, которая кивнула, но не сводила с меня глаз, как будто я был диким зверем, который хотел напасть на нее. Анна часто заставляла меня чувствовать себя таковой, и мне это ни капельки не нравилось. Луиза поспешила в ванную, как будто я пришел, чтобы растерзать ее. Если бы я кого-нибудь покалечил, это была бы Анна.

«Где это?» Я посмотрел на Анну сверху вниз.

«Где что?»

Я медленно выдохнул через нос, стараясь не позволить озорному блеску в голубых глазах Анны вывести меня из себя.

Разозли меня еще больше.

«Мой гребаный телефон, Анна. Не прикидывайся дурачком. Это тебе не подходит».

«Кто-то сегодня особенно раздражительный», — сказала она, проходя мимо меня, ее рука коснулась моей — без сомнения, нарочно — и присела на край ее кровати. «Разве дорогая Долора не помогла тебе снять накопившееся напряжение?»

Я не хотел находиться в комнате с Анной, одетой подобным образом, когда она была где-то рядом с кроватью. Я был рад звуку льющейся воды в ванной, напомнившему мне о присутствии Луизы.

Сегодня я чувствовал себя немного расстроенным. Ощущение, которое в последнее время становилось постоянной проблемой для Анны, и она это знала. Она могла вынюхивать эти вещи, как гребаная ищейка. Папа был прав. Я должен сказать Данте, что не смог сопровождать Анну в Париж. Но у меня было чувство, что Анна действительно настучит на меня после сегодняшнего, и часть меня не хотела выпускать Анну из виду. Последнее беспокоило меня гораздо больше, чем стать центром гнева Данте, если Анна расскажет ему о моих приключениях с замужними женщинами.

Я протянул руку. «Отдай мне мой телефон, или я обыщу каждый дюйм твоей комнаты в поисках его, и я не буду осторожен».

Анна закатила глаза, затем перевернулась на живот, представив мне свою задорную задницу и длинные стройные ноги, которые, казалось, продолжались вечно, несмотря на ее миниатюрные формы, когда она потянулась, чтобы достать что-то под подушкой.

Она откатилась на спину и подняла мой телефон.

«Встань и дай это мне».

«Ты должен получить это, если хочешь этого».

Почему каждое слово из ее уст звучало грязно? Мой проклятый разум сыграл со мной злую шутку.