Загубленная добродетель

На мгновение я подумал, что она хотела, чтобы мы вернулись к отказу от секса, и я определенно не был за это.

Анна закатила глаза. Я предположил, что выражение моего лица, должно быть, выдало мои чувства. «Наши поддразнивания и подшучивания. Я не хочу, чтобы между нами возникла неловкость только потому, что мы регулярно занимаемся сексом».

«Мы регулярно занимаемся сексом?»

«Я надеюсь, что так и будет. Не так ли?»

Я притянул ее к себе. «Тебе вообще нужно спрашивать?»

Она сверкнула мне улыбкой. «Значит, все улажено? Мы ведем себя так, как привыкли, но с дополнительным бонусом в виде регулярного секса?»

«Со мной все в порядке», — протянул я, проскальзывая рукой под ее юбку и в трусики. Я начал дрочить ее. «Может быть, нам следует определить регулярность», — пробормотал я, наслаждаясь ощущением, как Анна становится скользкой вокруг моих пальцев.

«Ежедневно», — сказала она, затаив дыхание.

«Ежедневно», — согласился я, прежде чем поднять ее на стол, чтобы облегчить доступ к ее киске.

После раунда секса на кухне мы поужинали, прежде чем выбрали второй раунд в постели.

Было почти девять часов, когда мы расслабились рядом друг с другом, оба потные и измученные от особенно долгого и интенсивного сеанса, когда я брал Анну раком.

Анна зевнула.

«Устал?»

«Я не выспался прошлой ночью, не так ли?»

«Я надеялся, что сегодня вечером будет так же?»

Анна со смехом покачала головой. «Я не могу пройти еще один раунд. Я слишком устал, и мне нужно быть в форме завтра. Мы получаем наше первое задание на семестр по изобретательному дизайну одежды. Это составит треть нашего курса».

«Я здесь, если ты передумаешь», — сказал я, скрестив руки за головой.

Выражение лица Анны изменилось, но я не был уверен почему. Она села и соскользнула на край матраса.

«Что ты делаешь?»

Она рассмеялась, как будто ответ был очевиден. «Я иду спать».

Я ничего не сказал. Я думал, что она останется на ночь, и теперь, когда она этого не сделала, я почувствовал… разочарование.

«Спать в одной постели будет только неудобно, верно?» Она снова рассмеялась.

«Вероятно».

«Как это было с другими женщинами?»

Мне не особенно нравилось говорить с Анной о других женщинах. Это было странно неуважительно, что было полной ерундой, учитывая, что Анна поймала меня с поличным. «Они делили свои постели со своими мужьями, поэтому эта тема никогда не поднималась».

Анна пожала плечами. «У меня еще нет мужа, так что теоретически мы могли бы разделить постель, если ты этого хочешь».

«Чего ты хочешь?»

Ни один из нас не хотел делать первый шаг.

«Я в порядке в любом случае».

«Я тоже».

Анна решительно кивнула, затем встала. «Я полагаю, тогда я пойду в свою постель. Так будет легче сохранить все простым и незамысловатым, верно?»

«Правильно».

Она подняла свой халат с пола и направилась к двери.

Я зарычал, чертовски устав от наших игр. «Остановись».

Она повернулась, подняв брови. «Что?»

«Возвращайся в постель».

«Почему?»

«Получи. Тот. Черт. Назад. в постель».

Анна закатила глаза, но поспешила назад и практически прыгнула под одеяло. «Хорошо. Не собирай свои трусики в кучу».

Я протянул руку, и Анна прижалась ко мне.

«Может быть, нам нужно обсудить дополнительные правила нашего романа». Называть это романом мне совсем не нравилось, но я понятия не имела, как еще это назвать. У нас не было отношений. Вы не могли бы вступить в отношения с установленной датой окончания. И я не был типом для отношений, никогда не был.

«Какие правила?» Спросила Анна тихим голосом, который я мог чувствовать повсюду.

Даже если слова причиняют боль, я должен был их сказать. «Чтобы мы никогда не забывали, что ты Клиффорд. Не моя».

«Я не забуду, не волнуйся», — тихо сказала Анна. «Но это может быть твоим, этот момент, и столько ночей, сколько мы сможем выкроить, пока я не выйду замуж».

«Не только ночи, Анна. Если я начну трахать тебя, я захочу делать это каждый час дня».

Она бросила на меня предупреждающий взгляд. «Я же сказал тебе, что не могу пойти снова сегодня вечером. Я не знаю, где ты берешь энергию. Ты на десять лет старше. Это какая-то мужская вещь?»

«Это для меня. Я вечный двигатель в человеческом обличье».

«Можешь ли ты быть более тщеславным?»

Она со смехом покачала головой, а затем хлопнула меня по груди.

«Я могу попробовать».

«Мы договорились о ежедневном, а не ежечасном».

«Я не оставил неизгладимого впечатления».

Она сузила глаза, и с каждым днем я находил это все более забавным. «Ты знаешь, что это неправда, но не жди, что я потешу твое эго».

Я вздохнул. «Я нашла себе крепкую девушку».

Анна молчала, и я понял, как это, должно быть, прозвучало. «Это должно прекратиться, как только мы вернемся в Чикаго», — прошептала она. «Неважно, когда это будет. Мы не можем продолжать это за спиной моей семьи. Все по-другому, пока мы так далеко».

«Да», — сказал Сантино. «Твой отец убил бы меня».

«Значит, мы оба согласны, что это может продолжаться только пока мы в Париже?»