Загубленная жизнь Евы Браун

Моя мама, которой в ту пору тоже было шесть лет, запомнила, как ее тетя (моя двоюродная бабушка, моя дорогая тетушка Лиди) прилагала все усилия, чтобы найти двух своих братьев, объявленных «пропавшими без вести, предположительно погибшими». Мать Лиди посылала ее, в начале двадцатых молодую девушку, на центральный вокзал Гамбурга каждый раз, когда приходил очередной поезд, везущий домой солдат с фронта. Ей приходилось стоять у ограждения, высоко подняв фотографии пропавших, и тщетно кричать: «Кто-нибудь видел моих братьев? Пожалуйста, посмотрите, может быть, вы их узнаете? Прошу прощения, милостивая сударыня, всего минутку… ну пожалуйста!» Кругом изможденные солдаты обнимали своих жен, матерей и сестер, никто не обращал на нее внимания. И каждый раз Лиди возвращалась со своей голгофы, чтобы сообщить рыдающей матери: никто не узнал двух молодых людей. Они так и не вернулись, их тел тоже не нашли. Еще два брата — Юлий и Август — погибли на войне, но родные не могли посетить их могилы. Двадцать лет назад среди унылых равнин Северной Франции я искала своих двоюродных дедушек на немецких военных кладбищах, зачастую расположенных через дорогу от британских. Над каждой британской могилой стоял каменный крест с высеченной надписью «Солдат, известный одному Богу». Немецкие двойные кресты были из железа. Я ходила от одного к другому в поисках фамилии НОЙБЕРТ, но могил было слишком много, я так их и не нашла. Четверо молодых людей бесследно исчезли в огне, дыму и грязи Великой войны.

Унизительные последствия Первой мировой войны, когда победители навязали Германии непомерные репарации и выхолостили страну, сократив численность ее армии до ничтожной доли довоенной мощи, вдохновили Гитлера на идею создания новой непобедимой Германии. Они же питали решимость Фритца Брауна крепко держаться за то, что осталось от старой, исполненной достоинства, упорядоченной Германии, в которой он вырос и в которую беззаветно верил.

II. От Адольфа до фюрера От школьницы до любовницы

Глава 6 Ева становится фрейлейн Браун, Гитлер становится фюрером

С конца девятнадцатого века немногое изменилось в отношениях между полами, несмотря на анархистов, богему и войну, в которой женщины показали, что способны к тяжелому труду на заводах, в конторах и в полевых госпиталях, где они ухаживали за ранеными. Это скорее утвердило мужчин в их взглядах, чем склонило к признанию равенства. Мужчины предпочитали подавлять женщин, направлять и контролировать их. И почти все жены принимали это самовластие как само собой разумеющееся: батюшка устанавливал правила, матушка его поддерживала. Разве можно винить их за желание воспитать жизнеспособных, законопослушных молодых людей с развитым чувством гражданского долга — готовых неустанно трудиться, высоконравственных, повинующихся правилам иерархии и командам? Хорошая дочь поступала, как велят ей родители, в особенности отец.