Заячьи петли в золотом тумане (СИ)

   Он оказался прав: километров через пять, уже за Свислочью, в зеркале заднего вида снова замаячили те же две машины. Только теперь они не наглели и не висели позади, как репьи на собачьем хвосте, а тащились в отдалении. Решили, что едем по предсказуемому маршруту, а значит, никуда не денемся. Мы и в самом деле ехали неспешно и вполне предсказуемо, нигде не сворачивая и без остановок. Но вот до Пружан не доехали. Женя, пройдя гребень одного из холмов, вдруг резко ускорился, свернул влево к селу Засимовичи и шустро встал за стоявшую у самого шоссе какую-то развалюху, изумив своим маневром игравших на недалеком пустыре малолетних аборигенов. Которые немедля бросили свои немудреные жмурки и уставились на нас всем своим дружным детским коллективом. Я даже испугался, что наши преследователи заметят их потрясение и обратят внимание на прикрывший нас сарай. Но из-за холма преследователи маневра нашего не увидели, на оторопевшую малышню внимания не обратили, а постройка хоть и была ветхой совсем, но от глаз проезжавших закрыла надежно, и обе машины проскочили мимо без задержки. От Засимовичей до города километра три, а главное - отсюда можно проехать к аэродрому, где работал Евгений. Вообще, основная дорога к бывшей военной базе, доживающей свой век как стоянка для нескольких стареньких вертолетов и спортивных самолетов, проходит ближе к Пружанам, но она просматривается, там не свернешь незаметно. По всему судя, преследователи решили, что потеряли нас уже в городе, на улицах. Об этом с удовлетворением сообщил позвонивший Владимир: на его глазах соглядатаи растерянно приткнулись на парковке расположившегося у въезда в город магазина и стояли, озираясь по сторонам и ругаясь друг с другом.

   Вырулив из-за спрятавшей нас хижины, Евгений по сельской улице направил машину к аэродрому. Въезд на хоть и еле дышащий, но военный объект всем подряд не дозволялся, о чем недвусмысленно говорила изгородь из колючки, шлагбаум с врытым рядом грибком и сидевший под ним охранник. Он, было, шагнул нам навстречу, но узнал Женю и, заулыбавшись, взметнул вверх двухцветную преграду.

   Мы ехали вдоль взлетной полосы, уже выглядевшей неживой без смытых дождями следов шасси приземляющихся стратегических махин. Возле пустующих капониров и открытых стоянок через бетонные плиты пробивалась трава, посадочные фонари местами разбиты. Вдали, возле здания с вышкой, понуро опустив к земле винты, недвижно стояли два винтокрылых ветерана военной авиации. Циклопические масштабы сначала построенного, а потом бездумно брошенного и увиденного мной даже в таком непотребном облике вызывали уважение к тем, кто смог возвести этот неимоверно дорогой и совершенный шедевр инженерной мысли. Наконец, показалось двухэтажное здание с признаками того, что оно не брошено и заколочено, как многие другие постройки вдоль ВПП и за нею. Мы подъехали, Евгений приткнул машину под навес, загнав ее к самому краю. Выключив двигатель, он сказал:

   -Здесь нет посторонних. И быть не может. Гарантия, конечно, слабая, что никто и никому ни-ни, но все же это место самое безопасное на всю округу. Здесь переночуем, а завтра я тебя поутру вывезу так, что и мыши не услышат, опыт есть. Давай, вещи забирай, пойдем отдыхать. Я Машке сейчас позвоню, она нам поснедать соберет, Серега привезет. Все равно нужно тебе передать недостающие документы на машину, вот он их и доставит от Леонида Ивановича.

   Мы вошли в подъезд, прошли мимо дежурного у входа, поднялись на второй этаж. Евгений открыл железную дверь слева и посторонился, пропуская меня. Большая комната с верстаком у стены напротив окна, рабочий стол примыкает к подоконнику, третий стол - обеденный со стульями вокруг - стоит посередине, под свисающей с потолка люстрой. У стены напротив входа - диван с дерматиновой обивкой, такое же кресло рядом, холодильник приткнулся возле раковины. Евгений пояснил:

   -Мои апартаменты. Работаю тут, командую осколками былой мощи, пытаемся сохранить оставшееся. Рассчитываем, что еще понадобится. Душ за соседней дверью, вот в этой тумбочке чистые полотенца, мойся и переодевайся, а я сейчас - и вышел. Второго приглашения я не ждал, схватил полотенце, там же на полке внизу нашлись тапочки армейского образца и начатый флакон шампуня. Когда в одних трусах вернулся в комнату, Евгений сидел на диване в обнимку с телефоном, а на столе стоял дымящийся чайник в компании с белыми кофейными чашками и коричневой банкой NescafИ. Евгений ткнул пальцем в сторону холодильника и, убрав трубку от уха, произнес:

   -Сливки!

   После чего снова ушел в разговор. После привычных манипуляций я сел за стол с душистой чашкой и тянул кофе, кожей ощущая, как это здорово - быть среди друзей и ни о чем не беспокоиться, ничего не бояться. Повесив трубку, мой гостеприимный хозяин ухмыльнулся:

   -Штаны надень, Маша тоже едет к нам!