Заявление на увольнение (СИ)

Она даже и понятия не имеет, что ее ждёт на новом месте. Встречаться и спать с мужчиной — это одно, а работать под его началом — совершенно другое. Тем более, когда этот мужчина тиран и самодур.

Я выхожу в коридор и направляюсь к лифтам. Шеф догоняет меня в считанные минуты.

Ещё бы, сравнить мой шаг и его. Я практически мельтешу рядом сними.

— Куда ты собралась? — рычит он где-то с боку.

— Домой. Я решила, что мой рабочий день уже окончен.

— Подожди! — он хватает меня за сумку, но я с силой выдергиваю ее.

Несколько секунд пялюсь на него, пытаясь понять его намерения, а затем снова продолжаю свой путь.

Всю эту картину наблюдают девочки с ресепшена. Рядом с ними стоит Ирочка, у которой от увиденного челюсть снова уходит на прогулку. В этот самый момент я четко понимаю, что уже к сегодняшнему вечеру все в офисе будут обсасывать увиденную сцену. Кто, кто, а эта прекрасная кудрявая нимфа, уж точно постарается.

Дверь лифта раскрывается, и я захожу в кабину. Точнее — мы заходим в кабину. Я нажимаю нулевой этаж, а где-то с боку Тимофей продолжает свои стенания.

— Я тебя никуда не отпускал. У тебя рабочий день ещё не закончился, — он тянет себя за галстук и ослабляет узел шагами меряя эту самую кабину.

— А мне на это плевать, так же как и вам на субординацию и взаимоуважение, — чеканю каждое своё слово и тут же жалею об этом, потому что мужчина останавливается и нависает надо мной. Он так пристально рассматривает мое лицо, будто бы пытается разглядеть там какого-то другого человека.

— Вот же, сука красивая! — хрипит он мне в лицо.

— Что-о-о? — изумление, отвращение и что-то ещё противное на миг появляется в моей душе.

Я отворачиваюсь от него. И понимаю, что, что-то ещё — это обида.

Но, я даже опомнится не успеваю, как он разворачивает меня к себе лицом и прижимает к стенке кабины. Тимофей словно тисками сжимает мои запястья, а бёдрами зажимает меня между кабиной лифта и собой. Своими губами он практически касается моих.

— Ты даже не представляешь себе, что ты со мной делаешь, сука красивая!

Босс прикрывает глаза и тянется ко мне. Хочет поцеловать. И самое страшное, что я ему поддаюсь. Хоть и на миг, но поддаюсь.

Оцепенение, блаженство, полное погружение и отчуждение от окружающего мира приходят на смену обиды.

Этот гад похож на демона, обволакивающего своими длинными руками чистую невинную душу. Он не требует, а берет своё по праву. Сначала целует верхнюю губу. Затем нижнюю. Поочерёдно вбирая и отпуская их на свободу. Я следую его правилам. И не сопротивляюсь ровно до того момента, пока не ощущаю животом его эрекцию.

Я открываю свои глаза и снова — страх.

Он сильный. Я дергаюсь, но это бесполезно. Мне страшно и почти больно от его натиска. Боль начинает меня отрезвлять.

Черт!

Что делать?

И тут я вспоминаю курс по самообороне, который оплачивал сам Пётр Алексеевич для своих сотрудниц в честь восьмого марта. Глотаю побольше воздуха и со всей дури бью его ногой в пах.

Лифт останавливается.

— Нормальная? Нам ещё детей делать! — орет Тимофей и чуть сгибается, а я отшатываюсь в противоположный угол.

— Извращенец!

Дверь лифта разъезжается в стороны, и я вылетаю на подземный паркинг нашего бизнес-центра. Тимофей идёт следом за мной.

— Ты чего шуганная такая? Тебе сколько лет?

Я останавливаюсь возле своей машины и резко разворачиваюсь к нему.

— Не подходи ко мне. Еще один шаг и я на тебя в суд подам, за сексуальное домогательство, — угрожающе выставляю свободную руку вперёд.

— Какой суд? Ты же сама этого хотела.

— Я? Ну знаешь… — пыхчу я от злости.

— Ты! Ещё тогда, в подъезде. Ты думаешь я этого не видел. В кабинете. Сейчас в лифте.

— Ты больной придурок и фантазия у тебя тоже больная! — шарю рукой в кармане своего пиджака и достаю оттуда ключи от машины.

Нажимаю кнопку разблокировки. Машина раздаёт громкий сигнал, который разносится по всему паркингу.

— Ты можешь говорить все что угодно, но ты это знаешь. И я это знаю.

Он подходит ближе.

— Нет. Это не правда.

Я открываю дверцу машины и бросаю на соседнее сидение свою сумку.

— Это правда. Это такая же правда, как и то, что ты мне нравишься. Очень нравишься. И я не знаю, как мне правильно себя с тобой вести, — он смотрит в глаза и кладёт свою руку поверх моей.

Этот жест и услышанное вводит меня в ступор. Если ещё секунду назад я знала, как мне правильно себя вести, то сейчас даже не знаю, как реагировать на его слова.

Я молчу. Он молчит. Молчит, но мою руку не выпускает из своей.

Господи, что происходит? Я смотрю на него и не знаю, как мне правильно сейчас поступить. Уйти? Остаться? Что ему сказать?

Я выдыхаю и решаю ляпнуть первое, что приходит мне на ум.

— Ты меня напугал.

По сути, говорю правду.

— Понимаю. Прости меня за это.

Я чувствую, как потеет его ладонь. Вряд ли это от эрекции, после моего то удара. Скорее от волнения. Хотя по внешним признакам, я бы не сказала, что он как-то волнуется или нервничает.

Снова эта дурацкая пауза. Надо ещё что-то сказать.

Я собираюсь с эмоциями и выдаю: я все равно сейчас уеду домой.

Он смотрит, а затем спокойно отвечает, наконец-то освобождая мою руку.