Заигрывающие батареи

— А мы руками снимали. Нам так лейтенант и сказал наш — дескать таких как мы у каждого из его бойцов — семеро по лавкам, а по нам только одна мамка поплачет, если что — заметил один из братьев, немного присмиревший. Впрочем, Новожилов не обольщался — ненадолго образумились, моторные они, эти брательники, опять что отчебучат, поросята.

Когда уже заканчивали работу в этом колхозе, заявился Гриценко.

— Ты как раз на салют приехал — усмехнулся сапер, к которому широкоскулая девчонка привела гостя.

— Да, я такой! — горделиво приосанился одноглазый.

— Ну, тогда пять минут — и наслаждайся!

Подрыв в овражке десятка мин, которые сержант забраковал для дальнейшей работы получился не слишком помпезным, шибануло чуточку по ушам, да метануло в небо грязно-бурый дым грибом.

— Ничего так, вполне себе — одобрил бывший танкист с видом знатока.

— Тогда пошли, ты как раз к ужину поспел. Дуся, готово все? — обратился к широкоскулой поварихе.

Немногословная степенно кивнула. Двоих приписанных в его отряд девчонок Новожилов старался на поле не пускать, хотя девахи артачились и ершились требуя равноправия. Дурочки. И так-то парней нехватка из-за чертовой войны, а если покалечатся — так и тем более поди найди жениха для инвалидки.

Халявщиком одноглазый никогда не был, потому притащил из своего агрегата несколько консервных банок, чуточку тронутых ржавчинкой, но к радости вечно голодных подростков — со сгущенным молоком, сладкое все дети очень любили, да и редкостью было подобное. Похвалил гость кашу, отчего девчонки-поварихи зарделись маковым цветом, а потом пригласил приятеля прогуляться.

— Вы тут еще долго будете возиться? — спросил негромко танкист.

— Да уже все, считай. Завтра сворачиваемся, имущество собрать, да акты подписать.

— Я слыхал, что вы можете и сами выбрать, куда податься?

— Не, такой махновщины нету. Но военкоматовские особо не претикословят, если есть пожелания от команды. Заявки-то все подают, любой колхоз рвется к вспашке уже чистую землю иметь. А у тебя, смотрю, свой интерес? — прищурился сапер.

— Не без того. Там, понимаешь, сразу много всего хорошего. Во-первых, наши летуны раскатали немецкий обоз. Во-вторых, там несколько гусеничных единиц, которые можно восстановить. В третьих, лежит там «Юнкерс», а это одного люмения на приличную сумму. И, наконец, в — четвертых, местные там будут тебе рады вдвойне — надо там найти их захоронку важную — стал деловито перечислять бывший танкист.

— Странно, что вы не выгребли оттуда все до голого песка. Полагаю потому, что — мины там стоят. Причем — много.

— Ты, вроде как, и не удивился. Да, мины. Противопехотные. И противотанковые. До черта. Сначала наши выставили, потом немцы добавляли, думали, что смогут оборону наладить. Ну, сам знаешь, как наладили — вон уже за Киев их выперли — усмехнулся печально горелым ртом одноглазый.

— Так не первый день живу. И захоронки искал, дело знакомое. Что в захоронке-то? Самовар? — спросил Новожилов.

— Детали от трактора. Им сейчас либо на оставшихся коровах пахать, либо трактор к уму привести — признался танкист.

— Как приведут, так и отберут у них — реально оценил ситуацию сапер. Отвечал он чуточку рассеянно, потому как прокручивал у себя в мозгу плюсы и минусы предложения.

Вести команду на противопехотки — не хотелось. Это в разы опаснее будет. Поля выставлены отступавшими немцами явно из рук вон плохо, мало того, что стали немцы халтурить, видно побило опытных, а новички не управляются, так теперь они уже знают, что не им снимать. И сюрпризы будут. С другой стороны вечно на полях с формулярами не проходишь, такие тихие места уже кончились, слыхал в военкомате, их в первую очередь к вспашке чистили. Что касается Гриценко — то у этого жучищи был нюх на добычу, раз предлагает — значит туда стоит ехать, не только мины там будут.

— Этот — не отберут — как-то странно захохотал одноглазый.

— Старый «Фордзон» какой?

— Не угадал. Приедете — сами увидите. Заминировано там густо, врать не буду. Но оно того стоит. Честно. Ну как, по рукам?

— По рукам. Только мне еще надо акты сдать и направление получить с предписаниями. Чтобы разместили и кормили, сам понимаешь, за красивые глаза никто этого делать не будет. Да и добираться надо — тоже время уйдет. Где твоя деревня-то? — начал тянуть резину Новожилов.

— У тебя акты готовы? — деловито осведомился танкист.

— Да, а что?

— Давай бегом за ними — я тебя отвезу до военкома районного, сегодня все и оформишь — глянул обгорелый на шикарные часики свои. Как бы невзначай показал.

— Ты серьезно?

— Еще как! Ушлых тут и кроме меня много, кто не успел — тот опоздал, сам знаешь. И это — прямо скажу — очень разное дело, таскать грошовый горелый металлолом на скрап или наоборот — что ценное и полезное. Тут такие ухари — подметки не то что на ходу — на лету срежут! А тебя я давно знаю, с тобой работать можно — пояснил бывший танкист.

— Вот вроде ты меня сейчас обидеть хотел, лопухом назвал?

— Показалось. Я своих никогда не надуваю, сам знаешь. Поехали?