Заимка в бору

Роты развели по казармам. Я долго не мог уснуть. Неужели с завтрашнего утра мы на всю жизнь обречены стать военными? А как же лес, лесной институт?.. Но у всех на тумбочках около кроватей уже лежали суконные гимнастерки с яркими погонами и прочее юнкерское обмундирование…

После присяги мы почувствовали, что офицерские погоны у нас почти на плечах.

– Постараюсь в интенданты попасть, – мечтал Зацепин, лениво развалясь на кровати вечером перед сном.

– Дурак! Нас же в строевые офицеры готовили, а не в интенданты, – оборвал его князь Графани.

– А знакомства для чего, ваше сиятельство? У моего батюшки друзей ой-ой! Может, и вам обоим помочь?

– Замолчи, купчина! – повернулся к нему спиной Графани.

– От своей судьбы не убежишь! – заметил кто-то ка соседней кровати. Свет погас, и разговоры прекратились.

Завтра первый отпуск на воскресенье в город.

– Ты куда пойдешь? – спросил Зацепин.

– Право, не знаю, – ответил я. – У меня в Москве крестная мать живет. Наверное, к ней. Буду ходить по улицам, зайду в зоопарк.

– Я приглашаю тебя к нам. Моя матушка хочет посмотреть, каков мой товарищ-сибиряк, любитель зверей и птиц. Москвичи ведь уверены, что в Сибири по городам медведи ходят.

– Спать, дежурный идет, – тревожным полушепотом произнес дневальный.

Я лежал на спине, мысленно стараясь представить, что будет, когда нас произведут в прапорщики и отправят на фронт. Куда, зачем? Война продолжается уже два года. Кому она нужна? Вспоминался отец. Наверно, сидит сейчас на своей заимке, пьет с мамой чай и обсуждает разные хозяйственные вопросы. А может быть, ходит вдоль берега Оби с Григорием Ильичом? Отец много знает. Цифры статистики рассказывают ему о жизни разных слоев населения. Он словно разговаривает с ними, как со старыми друзьями… Вдруг я почувствовал истинный смысл цифр. Цифры потерь – это гора мертвых людей, и рядом – цифра доходов купцов, заводчиков и фабрикантов. Море водки, выпитой народом с горя, превращалось в груды золотых рублей – на водке наживалось правительство, торгаши…