ЗАЙТИ И ВЫЙТИ

- Павлов завтра мне обещает снаряды, - сказал Савельев артиллерийскому комбригу. – Дай мне взаймы сегодня! Я завтра всё отдам. Чес-слово.

- Какой ты шустрый, - усмехнулся артиллерист. – Только в должность вступил, как уже побираться поехал по соседям.

- Не я такой, - улыбнулся Андрей. – Жизнь такая.

- Какие нужны?

- К «Граду» сотни две. 122 миллиметра, 152 миллиметра, мины 120 миллиметров, мины 82 миллиметра – сколько не жалко, - начал перечислять Савельев.

Артиллерист глянул наличие собственных боеприпасов и кивнул:

- Хорошо, выдам немного. Но смотри, как получишь, отдашь мне!

- И ещё вопрос! – Савельев вошёл в раж и уже не мог остановиться: - У тебя же есть «Малка»?

- Есть, - кивнул артиллерист. – Не дам, даже не проси.

- Оставь себе, - ответил Андрей. – Но если я буду давать координаты целей…

- Я стреляю по согласованию с командующим армией, - сразу смекнул комбриг. – Это может быть очень долго.

- Такое разрешение ты получишь, - сказал Савельев.

- Могу и пострелять, если так, - согласился артиллерист.

- Тогда выдели мне контактное лицо, через кого я мог бы быстро реализовывать данные разведки. И будет лучше, если уже сейчас организуешь под меня дежурную «Малку».

- Какой ты шустрый, - повторил комбриг. – Уговорил.

Командиры бригад ударили по рукам.

 

***

- «Стрелец», я «Скала», - вернувшись на командный пункт, Савельев сразу приступил к исправлению текущего положения. – Через час доложить о готовности корректировать огонь артиллерии.

- «Скала», я «Стрелец», вас принял на отлично, - сказал в эфир Женя Гусев и добавил: - Спасибо, «Скала».

- Куда пропал «Восток»? - спросил Андрей. – Не могу найти его в эфире, не отвечает мне.

- Работает, - ответил Гусев. – У него одна станция на бригадной частоте, другая на выделенной частоте мобильного отряда, может, бригадная села или разбил.

- Как появится, если ещё живой, передайте ему мой приказ вернуться на исходную. Он мне здесь нужен, на командном пункте бригады.

- Принял, - ответил Женя. – Передам.

 

***

Танковый снаряд разорвался в верхней части помещения, заполнив мастерскую каменной крошкой и пылью. Юра почувствовал, как его сильно приложило о бетонный промасленный пол и завалило каким-то хламом. Голова отдала былой болью, словно и не проходила полученная ранее контузия. Трофимов подтянул колени, перевернулся на живот и приподнялся. Его тут же вырвало. Сильно кружилась голова.

- Есть, кто живой? – крикнул он.

- Я живой, товарищ майор, - отозвался Давид.

- Ара, после обстрела будет атака, - сказал Трофимов. – Держи оборону.

- Держу, командир!

Юра выбрался из-под завала, достал СВД и подошёл к окну. Метрах в двухстах от него стоял танк, ствол которого смотрел прямо на окно.

- Ара, ты где? – крикнул Юра. – Он сейчас снова будет стрелять!

Сам он бросился под окно, и едва ли не сразу оглушительно ударил ещё один разрыв. Голова словно раскалывалась, Юра обхватил виски руками. Активные наушники слетели ещё при первом взрыве, и сейчас к головной боли добавился звон в ушах.

«Нужно встать», - сам себе сказал Трофимов.

Превозмогая себя, он поднялся на колени и взглянул на улицу. Танк уходил задним ходом, направив орудие куда-то в сторону. Вдоль оград домовладений к мастерской приближалось пять человек – они шли уверенно, держа оружие на уровне глаз.

- Ара, работаем! – крикнул Юра.

- Работаю! – крикнул сбоку Давид.

Трофимов зарядил винтовку и выглянул наружу – до вражеских бойцов было метров сто. Первым выстрелом он положил одного человека, но внезапная нестерпимая боль в голове заставила его вскрикнуть и уронить винтовку.

Рядом раздалось четыре выстрела – это стрелял Давид.

Трофимов стиснул зубы – больше всего ему сейчас не хотелось показывать свою слабость перед молодым бойцом. Винтовка снова легла в его плечо.

Там, где только что шли штурмовики, лежали лишь два тела. Юра встал на ноги, чтобы лучше осмотреться, как над головой легла автоматная очередь, заставившая его вернуться в прежнее положение. В самом помещении раздались взрывы ручных гранат, которые никак не задели Трофимова.

- Ара, - крикнул он. – Ты их видишь?

Давид не ответил.

Юра стал обходить автомобильный подъёмник и наткнулся вначале на одного лежащего бойца, затем на другого. Третьего не было, но ещё дальше он увидел оторванную ногу, и судьба третьего бойца прояснилась. У дальнего окна он увидел Давида, прислонившегося к стене.

- Ты как? – спросил майор.

Юра сел рядом, спиной к стене, толкнул Давида в плечо.

- Ничего, выберемся отсюда. Ещё на свадьбе твоей потанцуем.

Снайпер не отвечал. Юра полностью повернулся к нему – боец опустил голову вниз, положив её себе на грудь. Осколок попал ему ровно под срез шлема в затылок – за ворот бронежилета обильно текла кровь.

У входа мелькнули тени. Юра достал пистолет.

- Эй, есть, кто живой? – крикнули снаружи. – Выходите, сохраним жизнь!

Съехав спиной по стене, он полностью прижался к полу, притворившись мёртвым. Пистолет он прикрыл ногой, чтобы сразу его не было видно. Прикрыл глаза, сохранив только узкие щелочки, чтобы видеть происходящее.