ЗАЙТИ И ВЫЙТИ

В составе очередной партии раненых, способных самостоятельно передвигаться, Трофимов вышел из Петровки в направлении Горского. Нужно было пройти всего несколько километров, но организму, обессиленному за последние пару суток, эта дорога далась с большим трудом.

Юра несколько раз останавливался, чтобы передохнуть. Буквально на каждом шагу он встречал следы побоища, которое случилось здесь всего двое суток назад – валяющееся снаряжение, оружие, боеприпасы, тела погибших и части человеческих тел. Лесополоса, вдоль которой он шёл, за это время изменилась неузнаваемо: вместо разлапистых деревьев сейчас здесь были только голые стволы, взрывами снарядов и мин лишённые веток и коры.

Когда до Горского оставалось около километра, а сил идти уже не было, к своему удивлению Юра нашёл в кармане куртки небольшую шоколадку «Алёнка». Вспомнил: в карман её положила Таня, когда она приезжала в Таганрог с закупленными приборами и снаряжением.

«Вот ты меня и спасла», - подумал Юра.

Петровка исчезала позади, но в ней оставались дорогие Трофимову люди, а ещё в ней оставался кровавый калейдоскоп событий, состоящий из властного тщеславия и безответной покорности, животного ужаса и безрассудной удали, самопожертвования и трусости, боли, слёз, крови и смерти, где не было только одного – радости от проделанной работы.

В месте, где раненых подбирал специально выделенный автотранспорт, Трофимов увидел машину контрразведчика. Каренин был тут же. Два майора обнялись.

- Я за тобой, - сказал Валентин.

- Арестовывать за невыполненный приказ? – спросил Юра. – За то, что я флаг на школу не водрузил?

- Да ты что, издеваешься что-ли? – усмехнулся Каренин. – Садись в машину, довезу.

Трофимов забрался на заднее сиденье, Каренин сел рядом с водителем.

- Дайте воды, - попросил Юра.

- Держи, - Валентин передал ему бутылку с водой.

Юра стал жадно пить.

- Как только «Стрелец» сообщил, что ты вышел из села, я немедленно поехал тебя встречать, - сказал Каренин, принимая бутылку обратно. – Мне нужно с тобой поговорить, прежде чем ты окажешься в штабе бригады.

- Говори сейчас, а то я усну, - предупредил Трофимов. – Устал так, что ног не чую…

Сказав это, Юра прислушался к себе – всё тело болело, его трясло от переохлаждения, ноги были мокрые, с кровавыми мозолями, заклеенные пластырями осколочные ранения кровоточили – радовало только то, что впереди забрезжила перспектива прекращения этих мучений в виде тёплых, сухих и мягких госпитальных коек.

- В общем так, Юрий Павлович. У нас есть мнение, что в ближайшее время вам сделают хорошее кадровое предложение, и мы совершенно не возражаем увидеть вас на этом посту…

- А что так официально? – хрипло спросил Юра.

- Ну, а как я ещё могу обращаться к такому высокому должностному лицу? – рассмеялся Каренин. – Ладно, это лирика. Теперь по делу, чтобы ты понимал, что происходит. Михайлова убрали за огромные потери, о которых стало известно всему миру. Однако, за массовые потери наказывать командиров у нас ещё не принято, поэтому мы приняли его за присвоение зарплат погибших военнослужащих, которых он несколько месяцев подавал как живых. Конечно, на фоне того, что он натворил, это мелочь, но всё же. Как меня когда-то учили, «если не можешь посадить убийцу за убийство, посади его за что-нибудь другое» - здесь именно тот случай. Я хочу тебя предупредить – как только ты встанешь на большую командную должность, к тебе будет проявляться повышенное внимание от моей службы и от военных прокуроров. Я знаю, что человек ты честный, но вокруг тебя всегда будет много завистников и проходимцев, желающих использовать твоё положение для преступной наживы. Будь аккуратнее. Ну и, как понимаешь, я всегда помогу тебе, чем смогу.

- Я тебя понял, Валентин, - ответил Юра. – Спасибо.

- Да не за что, - улыбнулся майор Каренин.

 

***

Перед тем, как убыть в МОСН, Юра заглянул на командный пункт.

- На ловца и зверь бежит, - из-за стола поднялся Савельев. – Здорово, Юрий Павлович!

- Здоровей видали, товарищ врио командира, - усмехнулся Юра, пожимая Андрею руку. – Поздравляю!

- Вот уже не знаю, радоваться мне, или печалиться, - усмехнулся Савельев. - У меня есть к тебе предложение.

- Внимательно!