ЗАЙТИ И ВЫЙТИ

Воробьёв заполнил свой «сбросник» ручными гранатами, подхватил «Манлихер», закинул его за спину, туда же закинул одну реактивную гранату. Вова последовал его примеру.

- Остальное всё оставляем здесь, - быстро сказал Слава. – Если живы будем, потом заберём…

Он откинул маскировочную сетку и выскочил наружу. Ладин выскочил следом. Они побежали к окраинам дач по просёлку, идущему вдоль жиденькой лесопосадки. Время от времени Слава останавливался, вставал на колено и смотрел вперёд в тепловизионный прицел, потом поднимался и они бежали дальше. Позади слышался нарастающий стрелковый бой, впереди тоже стали раздаваться выстрелы. Противник расстреливал дозоры, проспавшие «фишку».

- Не успели, - наконец-то констатировал Воробьёв и остановился. – Ладно, хотя бы так. Главное, что успели предупредить своих.

Надрывно дыша, Вова сказал:

- Слав, я «Вал» потерял… пока бежали, не заметил, как он с плеча слетел…

- Да чёрт с ним, - отмахнулся Воробьёв. – Главное, что мы всю их внезапность сорвали. Представь, что было бы, если бы хохлы по тихой в деревню зашли…

Слава тоже надрывно дышал. Когда-то, несколько лет назад, тренируя молодых снайперов, он бегал с ними во всём необходимом снаряжении, заставляя молодёжь понять простую истину, что главная в жизни борьба – это борьба с самим собой – со своими слабостями и страхами. Когда ты бежишь, загруженный оружием, бронёй и снаряжением, надрываешься из последних сил, то непременно возникает желание остановить это мучение, прервать тяжелейший бег – и именно в эти минуты куётся характер воина – когда ты заставляешь себя отказаться от остановки и продолжаешь бежать.

То же самое происходит и в ситуации риска для жизни, например, в бою – ты сто раз пожелаешь избежать или убежать от того величайшего напряжения и риска для жизни, какого требует бой, но только победив это естественное желание, эту свою сиюминутную слабость, свой страх, ты сможешь победить и врага.

Выходит так, что победить врага можно только победив себя.

- Вижу их, - сказал Слава, в очередной раз посмотрев в прицел. – Работаем!

Он скинул с плеча реактивную гранату и выстрелил куда-то в ночь, в одному ему видимый ориентир. Граната на миг осветила обоих, и тут же над головами запели пули. Вдали полыхнул огнём и разлетающимися искрами разрыв гранаты.

- В темпе! – крикнул Слава, метнувшись в сторону Николаевки.

Пробежав метров двести, он стал забирать вправо, к дачам. Вспомнив про связь, Слава решил выйти на Трофимова, но не нашёл рацию – она, похоже, выпала из подсумка. Это усложняло ситуацию. У оконечности дач снайпера вышли на трёх перепуганных молодых бойцов, которые, очевидно, только что сбежали с позиции дозора.

- Живы? Раненые есть? – спросил Слава, удивляясь тому, что солдаты не обстреляли приближающихся.

- Так точно, - ответил один из них. – Живы. А вы откуда?

- От верблюда, - ответил Воробьёв. – Связь есть?

- Рация есть, но на ней села батарея, - ответил рядовой.

- А что, запасной нет?

- У нас – нет.

- Поступаете в моё подчинение, - определил сержант. – Бегом за мной марш!

Солдаты, услышав твёрдый голос, ощутив присутствие волевого командира, были готовы бежать за ним хоть на край света.

- Они вашу позицию давно спалили, - сказал Слава на бегу. – Перебили бы вас как…

- Котят? – подсказал старший из солдат.

- Как щенков, - подыскал Слава определение. – А мы ударим по ним с другого места.

Добежав до коровника, Воробьёв быстро расставил бойцов и каждому определил сектора обстрела.

- Ждём, - громко сказал он. – Сейчас придут!

Ни у кого из солдат на оружии не было ночных прицелов, но это нисколько не смущало сержанта: Слава понимал, что самая большая польза от них будет состоять лишь в том, чтобы вспышками своих выстрелов дезориентировать противника, тогда как он сам сможет вести точный огонь в относительно спокойных условиях.

Так и получилось: когда группа украинских военных оказалась на открытом участке между дачами и строениями коровника, по команде «огонь» пехотинцы начали молотить в белый свет, как в копеечку. Слава, находившийся на левом фланге, спокойно из своего автомата с тактическим глушителем застрелил несколько человек, сорвав их попытку рывком сблизиться с засадой.

- Уходим! – крикнул он бойцам.

Парни вскочили и побежали к окраине села. Вдали последовательно хлопнули три взрыва – в ночи Слава увидел короткие вспышки.

- Наши мины на секрете сняли, - сказал он. – Минус ещё с десяток. Хорошо играем, счёт пока в нашу пользу…

Со всей очевидностью Воробьёв представлял масштаб ночного боя – на Николаевку враг шёл с нескольких направлений.

 

***

Несмотря на то, что часть передовых групп была перебита, враг задействовал свои штурмовые отряды, которые уже шли не таясь. По Николаевке начали крыть миномёты, вдали послышались звуки движения тяжёлой техники.

Шаманов с двумя разведчиками поставил на крыше свой прибор наблюдения и лазерный дальномер, установил связь с приданной артиллерией. Трофимов на время поднялся на крышу, осмотрелся: