Закат Эллурма

– Да уж, это, конечно, не так эффектно, как в прошлом бою, но также смертоносно… – согласился Олег.

Песиглавец встал на колени, пытаясь зажать рану руками, а затем представитель клана Пустыни Смерти резко ударил кнутом, срезав начисто голову гнолла, последняя покатилась по песку и остановилась лишь у стены арены.

Сидей поднял руки кверху и поприветствовал зрителей арены Хедимсей. Он безбоязненно отвернулся от последнего гнолла и раздавал воздушные поцелую прекрасным дамам, толпа ответила аплодисментами и одобрительными выкриками.

Третий оставшийся песиглавец рванул вперёд, сокращая расстояние, он надеялся воспользоваться моментом и хоть так убить Сидея. Когда гнолл уже начал замахиваться, чтобы нанести удар, справа от него появился велоцираптор, Союзник раскрыл пасть и одним укусом перекусил шею песиглавцу. Вторая голова весело запрыгала по арене и, судя по всему, совсем неслучайно, оказалась рядом с первой.

Сидей небрежно повернулся к велоцираптору, погладил по голове и пошёл к третьему гноллу, ещё живому, но истекающему кровью. Парень достал странного вида нож с пояса и демонстративно медленно отрезал песиглавцу голову, он поднял отрезанную голову над собой, демонстрируя зрителям, а затем передал её Союзнику. Велоцираптор аккуратно взял её в зубы и отнёс к двум другим. Арена взорвалась аплодисментами, распорядитель арены был в их числе:

– Великолепный бой! А вы чего расселись? Быстро готовится к выходу на арену, вы – следующие.

Глава 6

Гелиард

– Господин, а не лучше ли сделать всё ночью?

– Нет, – бросил через плечо Гелиард и, подумав минуту, решил снизойти до объяснений. – Сейчас всё стражники на арене Хедимсей, да и времени все приготовления займут много.

– Хорошо, господин.

Горбун еле успевал за Гелиардом, причиной тому был огромный заплечный рюкзак, висевший на спине слуги, и увесистый чемодан в руках. Гелиард и его слуга направлялись в городские сточные сооружения, а именно к центральному канализационному узлу, где находилась площадка с выходом к сточным водам. Вход располагался в неприметном каменном строении, больше походившем на склеп, металлическая решётка вместо двери запиралась замком.

– Одну минуту, господин! Я сейчас, господин! – задыхаясь, суетился горбун.

Слуга поставил чемодан ровно там, где сам и находился, а затем сбросил рюкзак, в котором обиженно звякнул металл о металл. Горбун достал из рюкзака странного вида чёрный предмет, походивший на кочергу с уплотнением к середине, а после этой самой кочергой зацепил замок.

– Быстрее! – скомандовал Гелиард.

– Уже, господин!

Кочерга раскраснелась, от замка пошёл сизый дым, полетели искры, и замок с тугим стуком разлетелся на части. Слуга бросился открывать ворота перед Гелиардом.

Внутри всё, включая потолок, было выполнено из гладкой плитки песчаного цвета, без узоров и изысков, лишь голая практичность. Гелиард и его слуга прошагали пару поворотов, теперь они отчётливо слышали звуки бегущей и бурлящей воды в каналах. Горбун морщил нос, а вот его господину вонь была безразлична.

– Пришли, – сказал Гелиард.

– Прямо здесь? Я думал, мы найдём место посуше и почище… – горбун огляделся.

Площадка, где они остановились, была залита водой и взяться ей было неоткуда, кроме как из разлившейся на днях канализации.

– Идеальное место, расставляй фонари, – скомандовал господин и горбун тут же принялся выполнять.

Слуга полез в рюкзак и достал складные фонари. Устанавливались они на изящные кованые треноги, которые тащил в рюкзаке горбун, и в собранном виде достигали трёх метров. Слуга сноровисто нанизывал одну часть конструкции на другую, и вскоре на площадке были установлены шесть фонарей, правда, все их основания утопали в воде, но господина всё устраивало, и горбун не стал на этом акцентировать внимание.

Гелиард принялся за чемодан, он аккуратно доставал и укладывал прямо в воду экзотические ингредиенты внутри пространства, расположенного между фонарей. Вот голова ворона ушла под воду, а чуть дальше красивейший цветок Мелоксианской орхидеи тихо кружится на поверхности. Обугленную ступню тиглана Гелиард небрежно кинул подальше от себя, а сердце, засохшее в крови и оттого почерневшее, уложил в самый центр. От всего этого у слуги комок подкатил к горлу, и он отчего-то не хотел знать, кому раньше принадлежало сердце, но мысли и взгляд всё время возвращались к почерневшему кусочку плоти.

– Всё?! – заискивающе, почти шёпотом проговорил горбун.

– Поправь фонари, а потом зажги в них травы! – приказал Гелиард.