Закат и гибель Белого флота. 1918–1924 годы

Под покровом темной зимней ночи, не замеченный беспечными эстонцами, «Китобой» тихо вышел из Ревельской гавани и вскоре добрался до Копенгагена, где встал на якорь на несколько месяцев. На рейде Копенгагена в описываемое время стояла 2-я бригада крейсеров британского флота, под флагом контр-адмирала Кована, в составе которой были три легких крейсера и пять эскадренных миноносцев. На другой день после прихода «Китобоя» флаг-офицер британского адмирала доставил лейтенанту Ферсману письменное требование спустить на судне Андреевский флаг, так как этот флаг больше не признается английским правительством. Лейтенант Ферсман ответил, что Андреевский флаг им спущен не будет. На его заявление со стороны британцев не последовало никаких действий, но на следующее утро адмирал Кован сам прибыл на «Китобой», чтобы сделать смотр этому небольшому русскому кораблю, и затем, подойдя к лейтенанту Ферсману, важно произнес: «Я надеюсь, что каждый британский морской офицер в подобном положении поступил бы столь же доблестно, как это сделали вы». Заботами вдовствующей императрицы Марии Федоровны, проживавшей в те дни в Копенгагене, «Китобой» был снабжен датскими поставщиками углем и провизией для своего дальнейшего следования. «Китобой» благополучно добрался до Севастополя, а перед самой его эвакуацией, в ноябре 1920 года, вместе с Русской эскадрой ушел в Бизерту, где и разделил участь обреченных на бездействие и разрушение кораблей.

Вообще же, политическое и военное положение на севере России в период смуты 1917–1920 годов было по многим причинам настолько сложно и запутанно, что разобраться в нем сможет лишь будущий объективный историк, предварительно изучивший в деталях международные дореволюционные взаимоотношения России, Германии, Англии, Франции и прочих государств.

Глава двадцать вторая Борьба на Северных рубежах

Русский Север, удаленный от мятежной столицы и вообще от центральной большевистской власти, оставался тем не менее под постоянным ее прицелом. Большевистские лидеры в Петрограде никогда не скрывали своего намерения укрепиться на этих важных для Российской державы рубежах. Идея создания белого фронта на Севере появилась впервые у группы русских патриотов в Петрограде вскоре после октябрьского переворота. Почти одновременно с тем народным социалистом Н. В. Чайковским была создана тайная организация под названием «Союз возрождения России». От британцев в Архангельск под фамилией офицера британской службы Томсон был направлен капитан 2-го ранга, кавалер ордена Св. Георгия, ставший им еще в бытность командования отрядом миноносцев в Балтийском море, Георгий Ермолаевич Чаплин. С ним руководители «Союза возрождения» уже в Архангельске вступили в связь и со своей стороны предложили ему принять на себя роль военного руководителя в предстоящем выступлении. Вместе с капитаном Чаплиным и так называемым «Национальным центром» несколько позже в Архангельске появился специальный отряд для содействия подготовлявшемуся восстанию.

Кроме этих организаций, еще задолго до самого восстания, в Архангельск начали стекаться через Мурманск и труднопроходимые леса Карелии, в порядке личной инициативы, офицеры всех родов войск и, прежде всего, офицеры Балтийского флота. С ними вместе на Север прибывали и гардемарины, чье учебное заведение в Петрограде было закрыто по постановлению большевистского комиссара по военным и морским делам Троцкого. Молодые воспитанники Морского корпуса, Отдельных гардемаринских классов и Морского инженерного училища пробирались на Север по одиночке и группами. Их основной целью стало активное участие в свержении советской власти в Северной области.