Закат и падение Римской Империи

Вместо того чтобы принять такое энергичное решение, ко­торое могло бы дать войне совершенно другой оборот, осто­рожный Лициний ожидал приближения своего соперника в устроенном близ Адрианополя лагере, который он укрепил с напряженным старанием, ясно свидетельствовавшим о его опасениях насчет исхода борьбы. Константин вел свою ар­мию из Фессалоник в эту часть Фракии, пока не был оста­новлен широкой и быстрой рекой Гебром и пока не увидел, что многочисленная армия Лициния расположилась на кру­том скате горы от реки и до самого города Адрианополя. Нес­колько дней прошли в неважных стычках, происходивших на значительном расстоянии от обеих армий; но неустраши­мость Константина наконец устранила препятствия, мешав­шие переходу через реку и нападению на неприятельскую армию. В этом месте мы должны рассказать о таком удиви­тельном подвиге Константина, с которым едва ли могут рав­няться вымыслы поэтов и романистов и который восхваляет­ся не каким-нибудь преданным Константину продажным оратором, а историком, относившимся к нему с особенным недоброжелательством. Нас уверяют, будто храбрый импе­ратор устремился в реку Гебр в сопровождении только две­надцати всадников и что силою или страхом своей непобеди­мой руки он опрокинул, искрошил и обратил в бегство стопятидесятитысячную массу людей. Легковерие Зосима до такой степени взяло верх над его нерасположением к Константину, что из всех подробностей достопамятной Адрианопольской битвы он, как будто нарочно, выбрал и разукрасил не самую важную, а самую удивительную. О храбрости Константина и об опасности, которой он себя подвергал, свидетельствует легкая рана, которую он получил в бедро; но даже из этого неполного описания и несмотря на то, что его текст, как кажется, был извращен, мы можем усмотреть, что победа была одержана столько же искусством полководца, сколько храб­ростью героя, что пятитысячный отряд стрелков из лука сде­лал обход для занятия густого леса в тылу у неприятеля, внимание которого было отвлечено постройкой моста, и что Лициний, сбитый с толку столькими хитрыми эволюциями, был вынужден уйти со своих выгодных позиций и сразиться на равнине, на гладкой почве. Тогда условия борьбы пере­стали быть равными. Беспорядочная масса набранных Лици­нием молодых рекрутов была без большого труда разбита опытными западными ветеранами. На месте легли, как уве­ряют, тридцать четыре тысячи человек. Укрепленный лагерь Лициния был взят приступом вечером того дня, когда проис­ходила битва; большая часть беглецов, укрывшихся в горах, сдалась на следующий день на произвол победителя, а его со­перник, уже не имевший возможности продолжать кампа­нию, заперся в стенах Византия.