Закат казанского феномена: История ликвидации организованных преступных формирований Татарстана

Работа Гудермесского Временного отдела стала для нас очень серьёзным опытом. Боевые командировки оперативников СОБРа и УБОП, которые были до этого, всё-таки являлись частью работы спецподразделений. Спецы на то и спецы, чтобы быть готовыми ко всему. Тут же в экстремальных условиях оказались сотни сотрудников, не имевших никакого опыта боевых действий. И я рад, что татарстанцы не посрамили свою республику. Но нельзя забывать и горький итог первого года работы ВОВД — четверо погибших, больше половины всех наших потерь за обе чеченские кампании.

Мы приобрели и настоящих друзей. Чеченцы… Нельзя всех грести под одну гребёнку. Не помню, кто из великих сказал: «Все обобщения ложны, в том числе и это». Нас пытались инструктировать — не верьте чеченцам, они продажные, они все только и смотрят, чтобы украсть, только и ждут, что ты повернёшься к ним спиной — тут же будут стрелять. Не судите. Глубочайшее заблуждение — подходить со своими мерками к другой культуре и делать вывод о целом народе по его худшим представителям. Жеглов устами Высоцкого говорил: «Правопорядок в государстве определяется не наличием ворья, а тем, как с ним борются». Если среднестатистическому европейцу дать почитать нашу суточную сводку происшествий, он поседеет от ужаса, и никогда, ни за что на свете не согласится жить рядом с выходцами из России. Потому что если судить о нас по сводке, мы все — опасные буйнопомешанные, рецидивисты и головорезы.

Хотя, конечно, менталитет и традиции горцев отличаются от традиций жителей равнин. Мальчикам с детства внушают: будь самым сильным, чтобы никто не смог тебя победить, будь самым храбрым, всё, что добыто в бою (читай — отнято силой), — законная добыча, грабёж и разбой — это доблесть, а не преступление… Но, с другой стороны, как можно ставить это в вину одним только чеченцам, если по всей России выросло целое поколение именно с таким мировоззрением — те самые дети 80-х?

За то время, что татарстанцы выезжали в служебные командировки на Кавказ, у нас появилось там много друзей. Ещё одна общеизвестная черта кавказского менталитета: нет друга надёжнее горца. Это искренние и честные товарищи, которые скорее отрежут себе руку или ногу, чем подведут.

Среди тех, кто бок о бок с нами сражался с бандитами, был начальник уголовного розыска Гудермеса чеченец Имран Термолаев. Боевики заочно приговорили его к смерти, и я пригласил Имрана вместе с семьёй в Казань. Он погостил у нас месяц, а потом засобирался домой. Мы уговаривали Имрана остаться, обещали помочь с жильём, карьера ему была бы обеспечена, но он сказал: «Не могу. Мы, чеченцы, виноваты в том, что допустили к власти бандитов. И именно мы должны в схватке с ними погибать, а не вы». Не прошло и месяца, как Имран Термолаев был убит…

* * *

Наши сотрудники ещё не раз несли службу в Гудермесе — в составе и Временного отдела, и сводного отряда милиции. Одним из главных уроков 2001 года я считаю то, что мы научились не терять людей. За последние десять лет на Кавказе погиб один татарстанский милиционер — Виктор Коновалов, замкомандира взвода патрульно-постовой службы из Набережных Челнов. Это произошло во время боестолкновения 13 февраля 2007 года.

Небоевых потерь у Татарстана не было.

Краткие итоги 2001 года:

Общее количество зарегистрированных преступлений — 71266.

Убийств — 653.

Тяжких и особо тяжких преступлений — 41148.

2002-й: ГОД ПОДДЕРЖКИ ЛИЧНОГО СОСТАВА

К началу 2002 года я испытывал довольно смешанные чувства. Три с половиной года на посту министра: давно позади не только пресловутые «сто дней», но и сроки, по которым наша система определяет опытность сотрудника: год в должности, три года в должности…

С одной стороны, нам было чем гордиться: татарстанские милиционеры в Чечне показали себя с лучшей стороны, кроме того, удалось обескровить крупнейшие преступные сообщества республики. Успешно проходила «обкатку» схема совместной работы с прокуратурой по ОПГ, росло количество выявляемых преступлений в сфере экономики, оборота наркотиков… От простого удержания контроля над оперативной обстановкой мы явно переходили к наступлению на преступность, причём по всем фронтам. Но радоваться успехам было ещё очень и очень рано.

Законы физики, как ни странно, характерны и для человеческого социума. Самая сильная жара и самые сильные морозы наступают не в дни летнего и зимнего солнцестояния, а гораздо позже, в силу тепловой инерции. Точно так же изменения, происходящие в обществе, дают о себе знать не сразу, а постепенно накапливаются до критической точки.

К началу «нулевых» эхо финансового кризиса 1998 года достигло своего пика, во всяком случае для милиционеров. Средняя зарплата сотрудника МВД составляла от двух до трёх тысяч рублей. За три года она выросла всего вдвое (учитывая, что жизнь подорожала в шесть раз), и терпение людей было на пределе. «Подкожные» (у кого они имелись) давно закончились, а улучшений не предвиделось, более того, в СМИ активно муссировались слухи об отмене социальных льгот сотрудникам МВД.