Закат Пятого Солнца

Гонсалес отправился залечивать ушиб и отсыпаться, а Кортес засел за разработку плана наступления. Он хотел атаковать столицу сразу с трех сторон, продвигаясь по всем дамбам одновременно. Практически в центре Теночтитлана находилась огромная площадь. Если отряды Альварадо, Сандоваля и самого Кортеса сумеют к ней пробиться, то там, объединив усилия, они смогут начать полноценную битву. Корабли не могли помочь из-за вбитых в дно свай и искусственных огородов, поэтому большая часть экипажей влилась в состав пехоты.

План был рискованным. Начиная с того, что любой из отрядов мог завязнуть в бою и не добраться до нужной площади. В таком случае солдатам этого подразделения грозила поголовная гибель от превосходящего войска ацтеков. Заканчивая тем, что защитники могли умышленно впустить нападающих в город с тем, чтобы затем окружить и не дать выбраться.

Однако другого выхода Эрнан Кортес не видел. Полномасштабное наступление все откладывалось. И генерал-капитан видел, как это сказывается на решимости подчиненных. Марина и вожди Тлашкалы уже не раз предупреждали его, что индейское ополчение постепенно теряет боевой задор. Если в ближайшее время не атаковать Теночтитлан, то союзники просто разбегутся.

Утром две бригантины отплыли к отрядам Альварадо и Сандоваля с приказом начать наступление на столицу ацтеков.

– Мы с таким трудом когда-то вырвались из Теночтитлана, – неодобрительно сказал Фернан Себастьяну. – А теперь своей волей стремимся снова оказаться в блокаде посреди города. Можно подумать, мы мало солдат потеряли во время «Ночи Печали».

Он стоял на палубе корабля, который переправлял отряд солдат для усиления корпуса Гонсало де Сандоваля. Костоправ долго хлопотал над его ушибленной рукой, пытаясь уменьшить отек и вернуть ей подвижность. В итоге левое плечо все еще болело, но удержать щит Фернан мог. И он, конечно же, не собирался отсиживаться в безопасности. Сейчас среди конкистадоров нельзя было найти ни одного человека без ранений. Идти в сегодняшнюю атаку предстояло всем.

– Думаю, что Кортес прав и другого выбора просто нет, – ответил другу Себастьян. – Держать столицу в осаде слишком сложно. Сам видишь, нам почти нечего есть. Если у нас провизия закончится раньше, чем у Куаутемока, то придется отступать. Да и союзники… Они видят, что Теночтитлан стоит все такой же несокрушимый. Вот и начинают задаваться вопросом: а на той ли стороне они воюют? Все знают, что ацтеки покарают мятежников беспощадно. Дружественные нам индейцы могут в любой момент вновь переметнуться к Куаутемоку в надежде на помилование.

Испанцы и их союзники высадились на дамбу и двинулись вперед. Ацтеки, не смотря на всю свою отвагу, вынуждены были отойти. Шаг за шагом конкистадоры теснили врага и вот, наконец, земляная насыпь закончилась. Солдаты, с Сандовалем во главе, вступили в город… И тут же попали под перекрестный обстрел ацтекских лучников, засевших в многочисленных домах по обе стороны дороги.

Наступление застопорилось. С огромным трудом испанцы добрались сюда за несколько часов ожесточенного боя. Теперь же, обстреливаемые со всех сторон, они вынужденно застыли на одном месте. Отступить конкистадоры не могли. Позади на дамбе толпились тысячи союзных индейцев, через чьи плотные ряды было невозможно пробиться.

Фернан присел, выставив перед собой стальную роделу. Над ним навис Себастьян. Его щит среди прочих других образовывал второй, верхний ряд. Конкистадоры терпеливо ждали, пока у неприятеля закончатся снаряды. Они уже привыкли к тому, что индейцам далеко до дисциплины европейских армий. Ацтеки, войдя в раж, так и будут закидывать сплошную стену щитов стрелами и камнями до тех пор, пока не останутся с пустыми руками. И вот тогда придет время рукопашной схватки…

Внезапно обстрел прекратился. Как по команде, в один момент. Фернан подумал, что местные жители все же постепенно учатся дисциплине. А на площадку перед плотным строем конкистадоров упало несколько отрубленных голов. Неподвижный воздух разорвал голос ацтекского военачальника:

– Смотрите! Вот и все, что осталось от ваших друзей. Здесь Малинче, которого вы зовете Кортесом, Альварадо и прочие вожди. Они уже поплатились за свою самонадеянность, а сейчас придет и ваш черед.

Сказал он это на ужасной смеси испанского и ацтекского языка. Но поняли его все. Конкистадоры заволновались, многие стали выглядывать из-за щитов, некоторые вытягивали вверх головы, пытаясь узнать погибших. Кто-то, забывшись, даже сделал два шага вперед, в надежде рассмотреть останки погибших.

– Назад! – разъяренно заревел Сандоваль. – Не нарушать строй. Поднять щиты!

И в этот момент ацтеки кинулись в бой…

По центру, справа и слева они ринулись к плотно стоящему квадрату испанцев. С флангов к дамбе спешили десятки больших военных пирог, прятавшихся до этого момента среди камышей. Лодки надеялись отрезать неприятелю путь к отступлению. Но конкистадоры не дрогнули. Начался очередной бой, с той лишь разницей, что испанцы были уже измотаны долгой битвой.