Закат рассвета

Первые месяцы на Базе показались Люси веком и отнюдь не золотым. Она с трудом привыкала к новому образу жизни и отсутствию так необходимого общения со своими сверстниками. К тому же ее знания французского не хватало для полноценного общения. Страх никогда не выйти отсюда терзал девушку больше всего. Она прилагала все усилия, чтобы никому не досаждать, быть послушной и стойкой. С тех пор, как началась эпидемия, Люси очень огорчало, что отцу было не до нее, и особо остро ощущалось, как ей не хватает его любви и внимания. Иногда по вечерам отец заходил, чтобы пожелать дочери спокойной ночи, и тогда она вспоминала то безмятежное детство, когда они проводили больше времени вместе. Полковник Анри Дюваль был по-военному строгим и требовательным человеком, но тогда он казался ей лучшим, добрейшим и заботливейшим отцом на свете.

В любом возрасте человеку, а тем более юной девушке, необходимо чувствовать любовь родителей или других близких людей. Несмотря на свой возраст, Люси все же скучала по тем временам, когда они с отцом просто разговаривали по вечерам перед сном обо всем на свете. Теперь ее заветным желанием было, чтобы отец чаще заходил к ней, и она могла бы рассказать ему о том, что произошло с ней за время, пока они не виделись, поделиться с ним своими мыслями и переживаниями.

Наступил декабрь с его долгими тоскливыми ночами. Зимние месяцы казались Люси бесконечными. В такие дни девушка сидела с салатовым медведем на коленях перед небольшим камином до тех пор, пока не начинала клевать носом. Тогда она раздевалась и, уже наполовину сонная, ложилась в кровать под одеяло, ища защиты от грустных мыслей и мрака среди множества подушек и разноцветных медведей. Люси всегда держала под рукой одного из них.

Каждый человек должен кого-нибудь любить, и за неимением возможности завести котенка или щенка она находила радость в привязанности к своим маленьким плюшевым друзьям. Девушка питала к ним искреннюю нежность, желая видеть в них чуть ли не живых существ, способных к человеческим чувствам. Люси не могла уснуть, не обняв очередного медведя, вложив в объятье всю любовь и нежность, которую она накопила за время своего одиночества. И когда медведь лежал под одеялом, в тепле и под ее защитой, девушка была почти счастлива, считая, что должен быть счастлив и он.

В то время как жестокая болезнь стала главным врагом людей, а смерть – приговором; в то время как вокруг царили хаос, страх и уныние, а по улицам разносился зловонный смрад от соженных трупов – на крутые холмы и густые рощи опустилась долгожданная весна.

В садах зацвел миндаль, следом – множество крокусов, гиацинтов и нарциссов. Заботливо рассаженные вдоль заборов разноцветные тюльпаны на какое-то время отвлекали от окружающей действительности, а за ними вытянулись благородные ирисы. Начинали цвести персики и черешни. К концу апреля улицы городов заполнил благоухающий аромат магнолий.

Но, к сожалению, люди не могли наслаждаться красотой природы. И только безмятежные бабочки и пчелы ощущали всю прелесть вступившей в свои права весны.

Наконец, спустя столько месяцев, проведенных практически в полной изоляции, обитатели Базы получили разрешение покидать свои комнаты.

Первое время Люси практически ни с кем не общалась, и никто, похоже, не обращал на нее особого внимания. Она держалась в стороне от всех, напуганная историями о вирусе, и уже начала привыкать к чувству одиночества – оно уже не слишком угнетало ее.

Все взрослые были заняты своими делами, и поэтому со временем немногочисленная группа детей и подростков получила больше свободы. Они смогли выходить на прогулки, которые ограничивались садом, где обитатели Базы могли наслаждаться красотой окрестностей и благоухающей весной.

Садом являлась специально огороженная территория на вершине горы, где можно было на несколько часов в день забыть о происходящем. Было позволено также самостоятельно посещать столовую и бассейн.

Комендантский час начинался с наступлением сумерек и заканчивался с восходом солнца. Об этом оповещала сирена.

В один из дней, в столовой, Люси прислонилась к столбу в ожидании своей порции обеда. Мысли ее были смутными и обрывочными от осознания того, что она впервые за все время пребывания на Базе находится среди толпы людей.

Все люди без умолку разговаривали друг с другом, словно пытаясь наговориться впрок. До недавнего времени возможность полноценного общения была строго ограничена, и не было никакой гарантии, что завтра эта возможность не будет снова приостановлена. Прошлая жизнь, казалось, отступила далеко-далеко, настоящее было неопределенно и туманно, а картину будущего Люси вообще не могла себе представить.

Девушка обвела взглядом помещение, затем столы, расположенные, как в ее бывшей школе. Блуждая рассеянным взглядом по рядам со столами, Люси выбирала, за какой стол ей присесть. В этот момент послышался женский голос. Люси повернула голову – с правой стороны от нее стояла женщина с повязанным на животе белым фартуком.

– Мадмуазель, вас, кажется, зовут Люси?