Закат Советской империи. От Брежнева до Горбачева. 1966–1991

Они соблюдали только видимость коллективного руководства в Политбюро, а реально стремились в первую очередь к сохранению и укреплению личной власти, что выражалось в стремлении диктовать руководству партии и страны свою волю, даже во вред интересам государства. При этом от «несогласных» они всегда решительно избавлялись, хотя использовали для этого разные методы.

Хрущев был волюнтаристом во всем, как в государственных делах, так и в кадровой политике особенно. Он лично отдавал распоряжения об отстранении неугодных от власти, при этом со многими своими коллегами по Политбюро и ЦК расправлялся жестоко и цинично. Иногда он делал это, как ему казалось, исходя из государственных интересов, но в этом обязательно присутствовал и личный интерес и антипатии. Его личные политические интересы часто перевешивали даже личные симпатии к людям. Так было в случаях с отстранением от власти председателя КГБ Серова и министра обороны Жукова, которым он был обязан тем, что оставался у власти в стране.

Брежнев внешне выглядел как добродушный демократ, терпимо относящийся даже к либеральной интеллигенции, и строго соблюдающий коллегиальность и демократические процедуры в руководстве партией и государством. Однако в действительности он был расчетливым и осторожным прагматиком, которого уважали и боялись гораздо больше, чем Хрущева.

Он не стремился создавать личный культ личности, это с удовольствием делало его окружение. Он мудро заменил свой личный культ на коллективный культ Политбюро, где последнее слово всегда оставалось за ним. Но до этого он решительно избавился от всех участников заговора Шелепина, его друзей и последователей, а затем от всех в партийном и советском руководстве страны, кому не доверял, как себе.

Более того, за теми, кому он доверял, также был установлен постоянный контроль не только по линии органов через верного ему Андропова, но и по линии партии через Суслова и Кириленко, которые контролировали друг друга. В Политбюро и в ЦК КПСС все следили друг за другом, а в КГБ за Андроповым наблюдали два ставленника Брежнева — его первые заместители — Цвинун и Цинев. Цвигун контролировал 5-е Управление КГБ, идеологию и диссидентов-оппозиционеров, а Цинев — Министерство обороны и военную разведку и контрразведку.

При кажущемся прекраснодушии Брежнев не терпел критики в свой адрес и любых негативных проявлениях, которые затрагивали репутацию его лично и репутацию его семьи. Здесь проявлялись именно личная предвзятость и нетерпимость.

Когда первый секретарь МГК Егорычев сообщил Брежневу о том, что информация о заседаниях Политбюро регулярно утекает в СМИ, а источником утечки является подруга его дочери Галины, и при этом неосторожно посоветовал генеральному секретарю убрать ее из семьи, то реакция Леонида Ильича была мгновенной. Несмотря на хорошие результаты работы и высокий авторитет в партии и в Москве, этот руководитель был немедленно отправлен послом подальше от Москвы и до конца своей карьеры в столице больше не появлялся.

У остальных руководителей «только личное» непременно превалировало над государственным, причем это качество проявлялось у них по нарастающей. Это явно проявилось даже за полтора года пребывания у власти у Андропова, но маскировалось под защиту интересов государства. С местью он спешил, потому что был во главе государства, ему был отведен короткий срок.

Если у Горбачева личные интересы прикрывались демагогией, то при Ельцине вопросы зачастую решались безрассудно в пьяном угаре, а указы подписывались даже на коленке в бане, за что придворное окружение почтительно и иронично именовало президента «Царем».

Придя к власти, как бывший сотрудник КГБ, более того, как сотрудник внешней разведки, которых советские люди боготворили, как Штирлицев, Путин на словах и на деле совершил немало для того, чтобы вновь сделать Россию великой военной державой. Он поднял авторитет и влияние Российской Федерации в мире и укрепил вертикаль власти в стране.

Но двадцать лет пребывания его у власти отчетливо показали, что он делал это не столько для российского народа, сколько для себя и своей питерской команды, для укрепления личной власти и продления срока пребывания на посту президента. Даже резкое наращивание военного потенциала России началось после явно выраженных угроз англосаксов и США об отстранении Путина от власти.

Крым вернул России не он, а воля проживавшего там русского народа, который восстал против геноцида украинских властей, а также стремление всех россиян воссоединиться и вернуть полуостров в состав России. Лозунг, что Россия — это Путин, а Путин — это Россия, — красивое преувеличение, потому что именно русский народ и обстоятельства сделали Путина олицетворением чаяний россиян, которых хотели не только величия государства, но и справедливого общества в России.