Закат Железного города

— Я могу вас отвести, но путь небезопасен, шелкопряды наводняют каждую щель, большие двигаются очень быстро и тащат на себя целую свору малых.

Чтобы понять о каких «шелкопрядах» идёт речь не нужно быть семи пядей во лбу. Единственный многолапый источник паутины в округе, был мне уже знаком.

Пожав плечами, я сказал:

— Кто-то из нас может погибнуть… что ж, это не новость. Ты должен дать нам координаты своей общины, чтобы мы вышли к ней даже если ты умрёшь по дороге.

Тот, кто назвался Евгеном, вздрогнул:

— Не-не-не, так не пойдёт! Завалите меня и вся недолга! Мало ли что вы тут мне поёте, я жить хочу.

Я кивнул:

— Хорошо, но тогда пойдёшь сначала по нашему маршруту. Нам нужно кое-куда заглянуть.

Говоря последнюю фразу, я встал и достав нож шагнул к пленнику. Тот, не видя в темноте ножа не паниковал, лишь съёжился и напрягся. Ухватив его за руку, я откромсал большой кусок его рукава и не обращая на стоны и вопли, запихал его чужаку в рот, прихватив поверх ещё одной тряпицей.

Краткий обыск ничего не дал. Фляга с каким-то пойлом, заточка в берце, не считая поясного ножа, электронная сигарета и россыпь разномастных, грязных патронов, явно собранных в тоннелях. Рюкзаки всей тройки тоже были здесь. Внутри еда, пара бутылок с какой-то ужасно пахучей химией… судя про пропитанным этой химией тряпкам, торчащим из горлышек — химия обладала горючими свойствами и использовалась по типу коктейлей Молотова. Из ценного, лишь два контейнера плазмы, один початый в плазмарезе, вторая в рюкзаке одного из пришлых.

А вот питались подручные неизвестного нам святоши более чем ладно. Завёрнутое в чистые тряпки вяленое мясо было натёрто солью. Отломив кусочек, я размял его пальцами и хмыкнув понял, что передо мной натур продукт. Неужто где-то морозильная станция с мясом уцелела? По виду похоже на говядину, жестковатое, но в ПНВ толком не разобрать.

Подумывал понюхать (не пропавшее ли?) но сдержался и снимать маску не стал. В помещении труп, наверняка воняет гарью и нечистотами.

Позвал Волка. Не обращая внимания на притихшего пленника, разделили пожитки как его самого, так и почивших товарищей. Из оружия, кстати, у них совсем не было огнестрела. Парализатор, непонятный штыремёт, плазморез и два самодельных тесака, не считая ножей.

То ли группа из бедных, то ли община особо не обеспечена. С экипировкой у них кстати тоже был полный швах. Обычная грязная одежда, никакой военщины или хотя бы рабочих комбинезонов, по рациям полный минус, по средствам защиты у самого молодого в наличии была простенькая химическая маска.

Прямо сказать не густо.

По итогу возни Волк кивнул на пленника и спросил:

Что думаешь с ним делать?

Я пожал плечами:

Мутный тип. Возьмём с собой, поведём связанным. Если выживет отдадим Шило, пусть безопасник с ним разбирается.

Через пару секунд снайпер ткнул стволом автомата в сторону потолка:

В маркет за хабаром вернёмся?

Я кивнул:

С пустыми руками возвращаться не гоже, сам знаешь, поиздержались серьёзно, чего один стимулятор стоит. Но сначала вскроем ячейку, утырок говорит внутри инъекции биотических клеток. Посмотрим, вдруг рассказал правду.

Волк, стоящий в проёме и поглядывающий по сторонам, посмотрел на связанного и резонно возразил:

Они шумели, и как итог попали в переплёт… теперь мы будем шуметь?

Я ответил в ту же секунду:

Они шумели и не смотрели по сторонам, а у нас есть «глаза». Ты на коридоре, а пленник на сгоревшей комнате посидит. Если что-то стрёмное оттуда полезет, он нас предупредит. А если не предупредит… сам понимаешь, тяжело сохранить молчание, когда тебя жрут.

На том и порешали.

Был ещё вариант доверить узнику плазморез, а самому постоять в проходе наблюдая за ним и дырой, из которой может «всякое-разное». Но при таком раскладе возрастал риск получить по башке инструментом, который без труда может отрезать человеку конечность. И пойти на такой риск, я был мягко говоря — не готов.

Но кое-чем с Евгеном всё же пришлось поделиться.

Универсальные очки, единственные уцелевшие из принадлежащих чужакам до схватки, заняли своё законное место на переносице мужика, когда я оттащил его в «пепельную» комнату.

Вынув кляп, я напоследок предупредил: