Заказ на фею

– А их чувства не принимаются в расчёт? Я влюблюсь, а он нет?

– Да как это? – искренне удивилась Никта. – Такого не может быть. Каждый будет рад услужить фее.

Услужить, кхм… Интересные у них тут порядочки.

– Так, ладно, с этим мы разобрались. А теперь, причём тут населённые пункты?

– Ну… там воинов женщины ждут… – неохотно ответила Никта и отвела взгляд.

– Никта, можно объяснить нормально?! – взмолилась я.

В общем, удалось выяснить такую информацию. Мужчины в Эндергарде в основном воины. Нет в деревнях здоровых сильных мужчин молодого и зрелого возраста. Только старики да инвалиды. Быть воином – лучшая судьба для мужчины. Но что делать женщинам в деревне одним, в одиночестве, без мужчин? И где брать новых воинов? Кто их рожать будет? В общем, появление воинов в деревне – праздник для женщин. Ну, наверное, для воинов тоже.

– Как мы там появимся, так на них табун набросится, – перевёл мне подходящим словом переводчик. – А как они по бабам пойдут, если ты никого не выбрала? Придётся всем терпеть и отказывать. А так непринято. А как выберешь ты кого, остальные уже смогут спокойно по женщинам идти.

Кхм, как интересно…

Когда мы вернулись, я во всеуслышание объявила:

– Никта мне всё объяснила. Я ни в кого влюбляться из вас не собираюсь, можете быть спокойны. Так что идём в ближайший посёлок.

Мужики хмуро переглянулись.

– Фея должна контактировать с людьми, Паша, ты сам мне рассказывал. Положительные эмоции бывают и без любви.

– Хорошо, идём. Ближайшая деревня в трёх днях пути, – кивнул верховный.

– Но, Эрган… – заикнулся было Пашка.

– Мы. Идём. В Билскобро.

И мы пошли.

– Зачем ты так делаешь? – не выдержал верховный на пятый день пути.

– Что именно? – даже не поняла сначала я.

– Вот это. С ветками, – кивнул он на мою руку, только что сбросившую сухую ветку, застрявшую в кроне дерева вниз, на землю.

– Я всегда так делаю, – смутилась я.

Я всегда считала себя немного странной из-за этого, но в лесу, когда шла по тропинке (это было в тот год у бабушки, часть дороги до школы проходила по тракту, а часть пути сокращали по тропинке через лес, которую знали только местные), не могла пройти мимо сухих палок, застрявших в деревьях, отламывала сухие, разгребала места от кучи гнилой листвы и веток для молодой поросли, ну и конечно, собирала встреченный мусор. Объяснений (кроме сбора мусора, конечно) этому, зачем и для чего я это делаю, не было. Просто интуитивно почему-то казалось, что растениям так будет легче дышать.

Атон покосился на меня, но промолчал. Остальные тоже молча покосились, потом Эргана догнал Сверч и тихо сказал:

– А вдруг она фея леса, и мы ошиблись?

Тот промолчал, только ускорил шаг.

Через несколько часов пути все насторожились и встали. К чему-то прислушались.

Я подёргала Пашку за руку. На этот раз молча. Знаками высказывая свой вопрос. Он приложил палец к губам. Тут и я услышала какой-то непонятный шуршащий звук. Воины достали мечи и стали пробираться вправо, Пашка держал меня рядом с собой, готовый в любую минуту защитить.

Звук становился всё слышнее и слышнее. А напряжение среди отряда росло. Они передвигались всё осторожнее и осторожнее, поглядывая по сторонам. Подошли к какому-то дереву, чем-то похожим на нашу иву из-за развесистой кроны. Только листки были синевато-фиолетовыми, бархатными и круглыми как монеты. Воины расслабились, вперёд вышел Сверч и мечом приподнял нижние ветви.

– Мать честная, – выругался он как перевёл мне мой переводчик, и поморщился, отвернув лицо.

И правда, дохнуло очень неприятным запашком, ну, примерно, как если бы вы набрели на мышиное гнездо или тараканье, в общем, вы поняли.

Я присмотрелась, под деревом была выкопана норка, в которой шевелились молочные икринки, по размеру с перепелиное яйцо. Это они, задевая друг за друга, издавали этот шуршащий звук.

– Что это? – вырвалось брезгливое у меня.

Зрелище было не из приятных.

– Это кладка гнилоленточника, – пояснил Пашка. – Её надо уничтожить.

– Зачем? – возмутилась я.

– Затем, что это гнилоленточник, – сказал он так, словно мне это сразу всё пояснило. – Это хрень, как ты выражаешься, из нижнего мира, выглядит как длинный большой червь. Очень прожорливый, и у него такая ядовитая слизь, там, где он проползает, он отравляет всё этой слизью, всё гниёт. Убить его не так легко, как червь он обладает высокой регенерацией. Поэтому легче бороться, уничтожая его кладки.

– Я против, – сказала я. – Одно дело бороться со взрослым противником, другое – уничтожать детёнышей.

– Каких детёнышей, Лера? – закатил глаза Пашка. – Это паразиты. Чтоб тебе понятно было, это как кладка ваших тараканов, саранчи… и лягушек, – подумав, какой бы ещё пример привести, сказал Пашка.

И последнюю он зря назвал. Я представила как лягушка возвращается к своему дому, где отложила икринки, а там всех деток поубивали. И чуть не расплакалась от этой картины.