Заказанная расправа

И вдруг чудо! Я своим глазам не поверил. Старик продавал его. Сказал, что этот камень принадлежал жене. Но она давно умерла. А детям он не нужен… Да и выросли, живут отдельно, далеко от него, в других городах. Сам старик вздумал продать потому, что скорую смерть почуял. Когда умрет, кто-нибудь заберет бриллиант даром. Ему обидно будет. Я и купил. Никто из группы даже внимания не обратил на мое приобретение. Каждый свое искал. А там было на что глянуть!

Оттуда наших туристов только на вожжах вытаскивать нужно! Глаза в разные стороны разбегаются.

Зато воров, ворюг и воришек больше, чем муравьев в муравейнике. Попрошаек — целое море. Короче, везде, на каждом шагу приходилось ухо востро держать. И ведь как приловчились, гады! Один пацаненок забегает вперед, вытаскивает дудочку, вроде нашей свирели. Начинает на ней играть. Глядь, а через минуту у него змея из-за шиворота или пазухи полезла. И в ритм мелодии извивается, качается. У нас мурашки по коже бегут. Как не боится этот сорванец? А он хоть бы что! Знает босяк, пока мы стоим, ошалело глаза вылупив, сто свора все наши карманы обшарит. Стоило мне одного прихватить за руку в собственном кармане, первым не сам воришка, а тот — со змеей стрекоча дал. Вот тебе и дети! — смеялся Барин.

Наскоро поинтересовавшись делами, он решил весело провести вечер. Ведь в поездке, как сам посетовал, пришлось воздержаться от женщин.

— В нашей группе — сплошные старухи были! Ну кто теперь смотрит на тех, кому за двадцать? Лично меня они не возбуждают. Да и не модно эдаких клеить. Ну а клубнички не было. Индийскую — опасно трогать. Нас гид заранее предупредил о высоком проценте венерических заболеваний среди тамошних проституток. Но… Каких баб, скажу тебе по секрету, приводили в гостиницу! И недорого просили за ночь. Только страх подцепить заразу всех остановил.

Хотя и нелегко это далось. Знаешь, какие там промышляют? Моложе наших! С девяти лет! На семнасток даже старики не смотрят. Они не в спросе. Так и остались мы нецелованными. И это среди моря цветов! Я чуть не свихнулся! Не чаял, когда домой вернусь, отведу душу за все воздержанье разом! — добавил рюмку рома и пошел за девками.

Но вскоре вернулся домой избитый. Рубашка застегнута на одну пуговку, на подбородке ссадина, весь костюм в пыли и грязи.

— Что с тобой? — изумился Ведяев.

— Узбеки прижучили. Прямо возле дома. Грозили пристрелить. И оружие у них есть серьезное. Обещали сегодня в клочья пустить, если не рассчитаюсь. Сейчас отпустили под бриллиант. Придут взглянуть и вызовут своего. Чтоб он решил окончательно. Придется отдать…

А через пяток минут в квартиру вошли двое узбеков. Они не глянули на Анатолия, молча прошли в комнату Платонова. Барин показал им бриллиант, но в руки не дал. Те молча переглянулись. И предупредили, что сегодня созвонятся с Рашидом.

— Смотри, не вздумай смыться. Мы тебя всюду сыщем. Понял? — сказали, уходя.

Едва за ними закрылась дверь, Юрий стал приводить себя в порядок. Помылся, почистился, переоделся.

— Юр! Давай обойдемся без бабья! — попытался остановить Барина Ведяев, но тот даже слушать не хотел. И через полчаса привел всех троих малолеток.

О! Что это был за вечер! Юрий танцевал с девками так озорно, что Анатолий завидовал. Девчонки были в ударе. Они пили и ели, плясали, раздевшись догола, а Платонов кричал:

— Слабо вам танец живота изобразить! А задницами все крутить умеют. Это не цимес!

Девчонки очень старались, но у них ничего не получалось. Захмелевший Юрий прогнал Наташку с Иркой. Разозлился, что им не понравились индийские песни.

Женька промолчала, и он ее оставил на ночь. В этот вечер Барин много пил. Перебрал свое и Анатолий. Зная дурной характер Юрия, сидел за столом, хотя так хотелось спать. Ром расслабил его, и он уже плохо слышал, о чем говорил Юрий. Анатолий так и уснул за столом. А утром проснулся от жуткого крика. Он увидел Платонова прямо перед собой. Бледный, с перекошенным лицом, глазами навыкате, Юрий кричал:

— Где он?

— Кто?! — не понимал Конюх.

— Где?! Камень где?!

— Какой камень? — не мог взять в толк Анатолий.

У него болела голова. Тошнота сворачивала в спираль. Он пошел в ванную. Но Барин схватил его за локоть, сдавил, как в тисках:

— Ты что? Оглох?

— Чего тебе надо? — присел Конюх от боли.

— Где бриллиант, придурок?

— Я откуда знаю? Ты его прятал!

— Нет его там! Я все вывернул!

— Ты один спал?

— Да, эту сикуху на рассвете выпустил.

— Вот у нее и спрашивай! Показывал ей камешек? — спросил Анатолий.

— Не помню! Хоть убей, ни черта не могу в голове восстановить!

— А может, подарил ты ей его?

— Ты что?

— Может, переложил куда-нибудь сам, от греха подальше?

— Нет. Я помню, он лежал в столе в коробке, в дальнем углу ящика. Потом мы легли в постель. А дальше — полный провал, — схватился Платонов за голову.