Захваченный (ЛП)

— Я ничего не рассказывал, Кэсси, — возражаю я. — Это тот парень, который немногим ранее говорил о том, чтобы засадить тебе, тот, которого я избил в ту ночь, когда пришёл сюда. Помнишь?

Она горько смеётся.

— Он знал, что я девственница, Колтон, — говорит она. — Объясни, как он узнал, что я девственница, если ты не хвастался тем, что выебешь девственницу-наставницу, а?

Блядь. Откуда он это знает?

И тут меня осенило. «Она девственница, идиот ты этакий», — сказал я это прямо перед тем, как ударил его той ночью.

— Ладно, я ему сказал об этом, но не так, как он передал тебе. И совсем не так, как ты думаешь, я сообщил ему.

Кэсси качает головой и смотрит на меня. Она даже не выглядит сердитой. Она выглядит… разочарованной. И преданной.

В этот момент я чувствую, как силы полностью покидают меня.

— Мне пора, Колтон, — говорит она. — Не возвращайся сюда. Если ты это сделаешь, клянусь, я вызову полицию.

Она захлопывает дверь у меня перед носом, и замок поворачивается.

Отгораживаясь от меня.

Глава 42

Кэсси

— Я не уверена, что всё было именно так, как ты думаешь, Кэсс, вот и всё, что я хочу сказать, — Сейбл макает чипсы в плавленый сыр и запихивает в рот.

— И я уже сказала тебе, что не хочу говорить об Этом Придурке, — фыркаю я, перекрывая шум во внутреннем дворике ресторана. Наше новое правило: мы называем Колтона Кинга — Тот Придурок. Я делаю глоток маргариты. Ладно, я делаю большой глоток. Можно подумать, что я научилась этому после выпитых шотов текилы, но что могу сказать? Я мастер наступать на одни и те же грабли.

Очевидно, с тех пор, как я трахалась с Колтоном Кингом.

Могла бы и догадаться.

— Я просто говорю, что в ту ночь он действительно подрался с одним из парней по команде, — говорит она. — Я имею в виду, что Колт — Тот Придурок — был безумно зол. Танк думал, что он убьёт того парня.

Я мысленно представляю себе Колтона, стоящего у моей двери, с окровавленной губой и синяком на подбородке, а затем выкинула его образ из головы.

Интересно, был ли это парень с вечеринки? Возможно, так оно и было. Колтон, вероятно, выбил из него всё дерьмо за то, что тот сказал мне, что он болтает о нас. Вероятно, это должно было быть секретом команды.

Я содрогаюсь при мысли о том, что он рассказывает истории — наши истории, будь он проклят — в грёбаной раздевалке. Жар приливает к моему лицу. Это унизительно. Я даже Сейбл об этом не рассказала. Только часть о девушке в его спальне.

Подходит официант, и я заказываю вторую маргариту.

Сейбл поднимает брови.

— Может быть, это не вся история, что ты думаешь, — говорит она.

— Я же сказала, что не хочу об этом говорить, — выплюнула я в ответ. — Может, мы просто посидим на солнышке, выпьем маргариты и поговорим о знаменитостях или ещё о чём-нибудь?

— Прекрасно, — бормочет Сейбл, скрещивая руки на груди.

Мы сидим молча.

— Ты не говоришь о знаменитостях, — наконец жалуюсь я.

— И ты тоже.

— Да, потому что я сижу здесь, утопая в жалости к себе, а ты — единственная, кто должна меня отвлекать.

— Прекрасно, — ворчит Сейбл. — Сплетни Кардашьян?

Я пожимаю плечами.

— Сплетни о королевской семье?

— Скучно. — Я становлюсь капризной, раздражительной, стервозной и ужасной.

— Сплетни о Том Придурке?

— Пошла ты, Сейбл.

— Он знаменитость, — замечает она. — Он был в светских журналах. И я думаю, что ты ведёшь себя нелепо, даже не желая рассматривать альтернативные объяснения случившегося.

Мне приносят новую маргариту, и я выпиваю половину, глядя на Сейбл.

— Не могу поверить, что ты сидишь здесь и защищаешь его.

— Тпру, тпру, — говорит она. — Я его не защищаю. Если он облажался, значит, он осел.

— Ты его защищаешь. Какое ещё может быть объяснение голой девушке в его спальне, которая явно ждала… — мой голос понижается до шёпота. — Колтона Кинга, чтобы короновать её?

— Короновать её? — уголки губ Сейбл приподнимаются. — По крайней мере, разбитое сердце не испортило тебе чувство юмора. Как долго ты ждала, чтобы использовать его?

— Давненько, — признаю я.

Я не рассказываю ей остальное, а именно, что если не буду шутить об этом, я потеряю над собой контроль. И нет ничего более жалкого, чем пьяная девушка, плачущая над своей маргаритой посреди ресторана. Если только это не пьяная девушка, плачущая над своей маргаритой в ресторане, потому что она думала, что влюблена в самого известного игрока колледжа и верила, что он чувствует то же самое к ней.

Это просто сделает её глупой подвыпившей девчонкой.

— Этому может быть много объяснений, — возразила Сейбл.

— Назови хоть одно.

— Она… заблудилась.

— Голая. Спрашивая о члене Того Придурка.

— Она могла попытаться трахнуть другого игрока в команде.

— Опять же она сказала, что ждёт его член.

— Это могла быть и шутка, — говорит Сейбл. — Эти парни в основном подростки-переростки.

— Да, уморительно.

— Может быть, кто-то послал её туда. Как… приз в конце финала. Один из его товарищей по команде.

— Как приз? — спрашиваю я. — Совсем не легче, Сейбл.

— Это могло быть связано с тем парнем, которого он избил.

Я тяжело выдыхаю.